Косматые здоровяки ведали скрытыми сокровищами, и все полагающиеся отчисления проходили через казначейство.

– Челы.

– Эти на коротком поводке.

– Тогда… – Братья переглянулись и хором поинтересовались: – Дядя, ты же не серьёзно?

– Абсолютно серьёзно, – подтвердил Серис.

– Моряны и Красные Шапки?!

– Сами решайте, кто кем займётся.

Близнецы издали разочарованный стон и вновь переглянулись. На этот раз глядя друг на друга почти враждебно.

– Бросайте жребий, – велел старик. – Длинная спичка – Шапки, короткая – моряны.

– Почему так? – машинально спросил Майно.

– В соответствии с продолжительностью жизни после визита.

– Мама говорила, что вы о нас позаботитесь.

– Я сделал всё, что мог, теперь ваша очередь расплатиться со мной за доброту.

– Умереть ради повышения налогов? – кисло спросил Лебра.

– Продемонстрировать, чему научились, – наставительно ответил Турчи. – И помните: сила морян – в том страхе, который они наводят.

– Дядя Серис, вы видели оборотней в боевой шкуре?

– Нет, Спящий миловал.

Москва, Северный бульвар,

29 июня, среда, 16:37

Клыки…

Длинные, острые и совершенно невозможные клыки… Для человека невозможные, но был ли тот мужчина человеком?

Был ли?

Неужели обладателя столь ужасных клыков можно назвать человеком? А как?

Слово пришло почти сразу: «вампир». Слово пришло не через день или два, не тогда, когда Антон обдумывал случившееся, заперевшись в квартире, а сразу, в парке, ночью, в тот самый миг, когда крепкий мужчина оказался в нескольких дюймах от Буторина и молодой чел увидел, как два его верхних клыка начинают удлиняться… мужчина стал ещё ближе… склонился к шее… и почему-то не хотелось сопротивляться… совсем не хотелось… Страх ушёл сразу после укола… едва заметного укола в шею… страх ушёл, сменился какой-то сонной, самоубийственно сонной расслабленностью…

Вампир…

Никаких других мыслей в ту минуту не было.

Вампир…

Мужчина чавкал, крепко держа Антона за плечи, со стороны могло показаться, что никакой трагедии не происходит, а просто соскучившиеся любовники решили приласкать друг друга посреди тропинки, благо в глухую ночь в парке никого нет, а потом…

Потом чавкающий мужчина поперхнулся. Только что шумно причмокивал, урча от удовольствия и прижимаясь к Антону холодным телом, и вдруг поперхнулся. Отстранился. Закашлялся, сделал шаг назад, отпустив ошеломлённого чела, которому очень хотелось, чтобы мужчина продолжал… Антон даже подался следом в надежде, что холодный здоровяк вновь с ним соединится, но тот выглядел не менее изумлённым, чем несостоявшаяся жертва. Посмотрел на свои пальцы – они чернели на глазах, прохрипел короткое ругательство и повалился на землю.

И только тут Антона отпустило.

Он всё понял…

«Вампир!»

Вскрикнул и бросился прочь. Не по тропинке, а проламываясь через кусты, не обращая внимания на хлещущие по лицу ветви. Что-то крича и, кажется, рыдая от страха – Буторин не осознавал себя и опомнился лишь возле своего подъезда.

«Приехали», – сказал таксист, повернувшись к трясущемуся от страха парню.

Антон расплатился, поднялся к себе, заперся на все замки и даже на щеколду, которой пользовался крайне редко, добрёл до комнаты, сел на диван и… уснул. Выключился, сам не заметив как.