А после этого Костя сошёлся с громилой, затмевавшим собой даже амбала на входе. Он криво усмехался, глядя свысока на спокойного Костю.

Тагай тоже вышел к нам. Чулка в его руке я не заметил. А вот на второй щеке был явный след от помады. Ну что ж, значит, дело идёт к победе.

А потом случилось немыслимое. Костя, рука которого чуть ли не втрое была тоньше, чем у громилы напротив, взял и уложил его ладонь на подушку. Причём, это получилось настолько быстро, что никто ничего не понял. Все ожидали, возможно, недолгого, но сопротивления Жердева. А тут получилось наоборот, и никакого сопротивления амбал просто не оказал.

Он сам в недоумении хлопал глазами, глядя на свою поверженную руку.

— И вот наш победитель! — взревел конферансье, поднимая ту руку Кости, которой он только что уложил верзилу. — Невероятно, но факт! У нас новый чемпион! Получай свой кубок!

И Жердеву вынесли кубок, вмещавший литра три, не меньше, и наполненный чем-то явно горящим. Костя приник к нему и в один присест выпил всё до дна. Тагай смёл всё из графина на столе. А я выиграл второй и третий тур своего конкурса.

А вот дальше всё уже помнилось кусками, и не настолько отчётливо.

Тагай с чулком, свисающим из кармана, отплясывает на сцене канкан вместе с девочками на бис. После победы на Костю вешаются девицы, и с одной он даже уходил наверх «играть в шашки», после чего вернулся красный и счастливый.

Потом одна и меня уволокла наверх, но через какое-то время я вспомнил, что ещё не до конца выиграл конкурс и вернулся вниз, закончив с ней так, что она осталась отдыхать в номере. Но, спустившись, я обнаружил лишь своих друзей, более-менее в норме. А все те, с кем я соревновался, уже пали.

Естественно, победителем объявили меня. Пришлось пить ещё. Потом мы играли в карты, пили, флиртовали, но уже лениво с девицами. Кажется, я тоже выходил на сцену и пытался даже что-то спеть, отчего ребята хохотали до боли в животе.

А потом мы все втроём оказались на улице. Захотели проветрится. Но свежий воздух сделал своё дело, и мы слегка протрезвели.

— Ого, — сказал Костя, указывая на горизонт. — Светает. Пора спать.

— Точно, — согласился с ним Тагай. — Только нас в таком состоянии в общежитие не пустят.

— А пойдёмте ко мне, тут рядом, — предложил Жердев. — Тем более, отец звал.

— Пойдём, — согласился я.

Мне было настолько хорошо, что я даже не собирался выжигать спиртное из организма.

— Господа, нашим призёрам извозчик за счёт заведения, — из ниоткуда выпорхнул тот самый конферансье, указывая рукой на открытый экипаж с кучером.

У меня шевельнулась было тревога, а не подстава ли это. Но извозчик исправно довёз нас до дома Кости и даже пожелал доброго утра напоследок.

В Костиной комнате мы упали на одну и ту же кровать, лицами вниз, не раздеваясь. Силы оставили нас полностью.

А разбудила нас сирена. Причём реальная сирена тревоги, которая прочищала мозги не хуже зелья.

— Внимание! — вещал магическим образом записанный голос. — Несанкционированное проникновение!

— Хах, — проговорил ещё пьяный Тагай. — Фразу про несанкционированное проникновение мы сегодня слышали уже дважды.

— Это не туда! — Костя уже был на ногах и пытался собраться. — Тьфу ты! Не то! Это нападение на лабораторию!

Глава 5

Фридрих Шпейер был сыном артиллерийского генерала, и, по сути, мог пойти в жизни тем же путём, что и отец. Но так случилось, что Шпейер-младший основал самую настоящую банду. Причём, не мелкого пошиба, которая отнимает мелочь у пьяниц. Совсем нет.

В банду входили купцы, дворяне, военные чины. Основными видами их деятельности являлись: мошенничество, подлог, фальшивомонетничество, кражи и прочие делишки, большая часть из которых могла похвастаться очень даже талантливым подходом.