— Ну, знаешь, — ответил на это Аркви, — вдруг придётся селекционеров дразнить, а мы возьмём эти головы, насадим на пики и будем им демонстрировать, что люди тоже не лыком шиты и можем их, если надо, разделать как бог черепаху.

На том и порешив, мы понесли голову и остальные артефакты, которые я притащил, в старую резиденцию.

Не успел я войти на порог, как передо мной явился коротыш Евпатий. Он поднял подбородок, глядя на меня снизу вверх, и теперь его борода торчала чуть ли не параллельно полу.

— Это что же вы, господин, такое удумали? — проговорил домовой. — Это ж кошмар какой-то! Караул! Вы зачем всякую мерзость мне в дом-то тащите? Фу-фу-фу! Что, тут ещё морг хотите устроить или что? Зачем мне расчленённые вот эти вот трупы нужны здесь?

— Эх, Евпатий, — сказал я, — совсем ты от модных веяний далёк. Мы вот тут раздумываем, может быть, кунсткамеру откроем с такими созданиями.

— О, кунсткамеру! — Евпатий сразу задумался и начал чесать в затылке.

— Ну так, а что? — сказал я. — А вообще, чтоб ты знал, это же источники реагентов, в том числе различных магических, понимаешь? Надо сохранять какие-то полезные вещи в хозяйстве, пригодятся.

— Ну, тогда ладно, — Евпатий окончательно остыл. — Если в хозяйстве-то сгодится, тогда, конечно. Буду воспринимать их как боевые трофеи. Кто-то вот там шкуры всяких тигров собирает. Но, правда, головы вот этих вот демонов ваших — жуть, конечно, несусветная. Ну ладно, так и быть, сохраню. Но вот пыль с них стряхивать вы меня не заставляйте. Я вот даже близко потом не подойду. А деньги, если платить, будут за просмотры, это, конечно, дело хорошее. Хоро-ошее!

На том мы с Евпатием и договорились. Он выделил полку, куда мы и водрузили голову демона.

Когда довомой успокоился, я разложил все амулеты и прочие. Пришло время мне идти к Азе. Немного поразмыслив, я всё-таки захватил с собой амулеты изменения личины.

Подойдя к озеру, я присел на берегу. Мне даже не пришлось её вызывать. Нет, пар над озером сам соткался в девичью фигуру и, откровенно покачивая бёдрами, приблизился ко мне.

— Что, Иванушка, не весел? — спросила она.

— Ну почему же, — ответил я, — вполне себе весёлый и довольный жизнью юноша. А насчёт Иванушки, даже не знаю, с кем ты меня перепутала.

И я уже понял, что с Азой лучше общаться иронично, но чётко понимая границы, в пределах которых можно шутить, потому что откровенных насмешек она не принимала, а вот сама могла и забыться.

Но сегодня мне было вообще не до смеха.

— Мне нужна твоя помощь, Аза, — сказал я.

— Что? — девушка демонстративно повернулась ко мне вполоборота и запрокинула голову, приставив тыльную сторону ладони ко лбу. В этой позе было прекрасно видно все её прелести. Но сейчас мои мозги всё-таки были заняты другим.

— Ах, Виктор, Виктор, — проговорила Аза, как будто тысячелетняя усталость навалилась на неё в одно мгновение. — Опять будешь черпать мои и так не столь великие силы? Обалдел ты совсем, Витенька, обнаглел. И сладу с тобой нет. Если вот так будешь меня использовать, то исчерпаешь за год, и никаких десяти–двадцати лет не будет. Уйду я от тебя, Витенька, растворюсь в проплывающем мимо бытии.

— Да нет, — я усмехнулся её поэтическому настроению. — Сила мне твоя сегодня не нужна. И да, если ты не забыла, я всё-таки ищу возможность тебя подпитать. Поэтому не переживай, даже если мы используем то, что у тебя есть за год, то дадим тебе значительно больше. На долгую и, хотелось бы надеяться, счастливую жизнь.

— Ой, все вы так говорите, — ответила Аза, но вместе с тем улыбнулась и повернулась ко мне, сделав пару шагов навстречу.