— Ну да, — вздохнула мама. — Нормальный государственный…

— Если не ошибаюсь, — вспомнил я, — ситуация с наследованием всегда упиралась во что-то, связанное с капищем?

— Да, — кивнула мать. — Император должен быть обязательно проводником капища, поэтому некоторые наследники иногда не подходили, так как ни одно капище их не принимало.

— То есть я правильно понимаю, что именно поэтому такая шаткая позиция? — поинтересовался я. — Из-за того, что ребёнок ещё долго не сможет обрести капище?

— Да нет, — ответила Горислава. — С этим вопросом, как раз-таки, всё решилось. Капище императрицы признало наследника своим проводником.

— Так тогда это вообще здорово! — сказал я. — Вы всё отлично сделали! Почему ты переживаешь?

— Почему я переживаю? — переспросила меня мать. — Уж ты-то должен меня понять. Я переживаю потому, что императрица родила ребёнка от высшего демона!

— Как так? — не понял я. — Это поэтому всё так быстро, что ли?

— Не спрашивай меня, как, — покачала головой мать. — Я свечку не держала, но факт остаётся фактом. Я сама в шоке. Поэтому я чувствую себя едва ли не предательницей, тем что сажаю на трон потомка тех, кто пытается уничтожить людей, и нас в том числе.

— Нет, я тебя, конечно, понимаю, — начал я.

Всё это время я пытался собраться в смысле, потому что сейчас пока у меня не укладывалось в голове, как у нас полудемон сможет стать императором. А главное, совершенно неясно — от кого? У меня в голове было как минимум два претендента. Но в то же время я понимал, что к этому могли приложить руку какие-то другие высшие демоны.

— Я прекрасно тебя понимаю, — повторил я и попытался направить основные усилия на то, чтобы успокоить мать. — Ты же знаешь, во-первых, высшие демоны бывают разные. То есть, если это кто-то из дружественных нам, то ещё всё не так плохо. Я же кое с кем сотрудничаю, чтобы ты понимала: мы помогаем друг другу. Да, конкретно наши предки, Аденизы заключали соглашения с магами огня, у других были заключены соглашения с магами земли, а есть те же телепортеры. И вот это всё демоны адекватные, которые сами воюют с низшими. Так что тут большой вопрос — от кого?

— Ух, — ответила мать. — Я бы и сама хотела узнать — от кого. Ситуация такая, какая есть. Даже задавая клятву императрице, я сказала, что если он станет какой-нибудь редкостной сволочью, я его собственными руками удавлю. То есть я себе оставила лазейку.

— Ты, конечно, молодец, — сказал я. — Но ты знаешь, не стоит раньше времени переживать.

— Как не переживать-то? — мать глянула на меня уставшим взглядом. — А как же внешность?

— Слушай, ну вопрос скрытия внешности абсолютно поправимый, — ответил я. — Существуют же соответствующие амулеты. Я даже больше тебе скажу: мне вполне по силам достать такой. А уж если у нас будет муас, так вообще проблем не будет.

При этих моих словах мама вроде как выдохнула. По крайней мере, я добился того, что она слегка успокоилась с этим вопросом.

И вдруг, когда я уже настроился на то, что нас ждёт тихая размеренная беседа, мне вдруг пришло мысленное сообщение от Тагая.

«Витя! — даже мысленный его голос был сильно взбудоражен. — Что у вас происходит?»

«А что у нас происходит? — спросил я. — У нас вроде бы всё в порядке».

«Да как же⁈ — сказал он. — Там такая ментальная буря стоит над поместьем, что я тебе даже передать не могу».

«Где? — спросил я быстро. — С какой стороны?»

«Левое крыло», — ответил Тагай.

И тут я понял, что действовать надо невероятно быстро.