На вопрос о том, как он выполняет телепатические или ясновидческие эксперименты, Ури Геллер ответил так: «В моём уме экран, подобный телевизионному. Он присутствует всегда, и даже когда я говорю или слушаю. Если я воспринимаю что-то, изображение этого появляется в виде картины. Я не чувствую этого, я действительно ВИЖУ это».

А теперь немного о его жизни.

Родился Ури Геллер 20 декабря 1946 года в Тель-Авиве. Его родители — Ицхак и Маргарет — бежали из Венгрии в 1938 году, незадолго до начала Второй мировой войны. Жизнь в Палестине в то время для беженцев была очень сложной. Отец Ури постоянно искал работу. Как только началась Вторая мировая война, он вступил в британскую армию, воевал в еврейской бригаде в Ливии в составе 8-й армии под командованием генерала Монтгомери. После возвращения в Палестину вступил в Хаганах — секретные внутренние войска. В стране постоянно шли сражения между британцами, арабами и экстремистскими сионистскими группировками. В этой атмосфере непрекраща-ющейся войны и прошли первые годы жизни мальчика. Когда Ури было около трёх лет, с ним произошло одно событие, которое, как он сам считает, повлияло на всю его дальнейшую жизнь.

Ури Геллер

«День клонился к вечеру, но было ещё светло. Я в полном одиночестве играл в своём садике, иногда ненадолго засыпая, как это часто бывает с маленькими детьми. И вдруг я почувствовал очень сильный, пронзительный звон в ушах, заглушивший все остальные звуки. Состояние было очень странным. Как будто бы время вдруг остановилось. Даже деревья перестали качаться от ветра. Что-то заставило меня посмотреть на небо — я очень хорошо помню — всё оно было залито серебристым светом. И первая мысль, которая пришла мне в голову: «Что случилось с солнцем?«Это явно было не то солнце, к которому я привык. Яркий свет словно бы накрывал меня, опускаясь всё ниже и ниже. Наконец, он приблизился ко мне вплотную. Голова моя, казалось, вот-вот расколется от нестерпимой боли во лбу, и тут я потерял сознание. Сколько пролежал я так, не знаю. Но когда пришёл в себя, то сразу же побежал домой и рассказал всё маме. Она очень разволновалась и почему-то рассердилась, а я как-то инстинктивно понял, что случилось что-то очень важное.

После этого я часто возвращался в сад в надежде увидеть этот яркий серебристый свет. Но это больше никогда не повторялось…»

Вскоре после этого с мальчиком стали происходить странные явления. Так, общаясь с матерью, которую он, как и всякий ребёнок, очень любил, мальчик как будто читал её мысли. Он говорил те слова, которые она только собиралась сказать. В тех случаях, когда мать играла со своими друзьями в карты, Ури угадывал, проиграла она или выиграла, причём безошибочно определял размер проигрыша или выигрыша.

Ури было шесть лет, когда отец купил ему первые часы. Но эти часы по какой-то необъяснимой причине в то время, когда мальчик находился в школе и с нетерпением ожидал конца урока, словно сочувствуя ему, неизменно убегали вперёд на полчаса, приближая тем самым долгожданный конец урока. Ему купили новые часы. Но с этими часами произошло нечто совершенно необычное: во время занятий их стрелки согнулись, словно пытаясь вырваться вверх. Все эти непонятные вещи с часами происходили обычно в то время, когда Ури находился в окружении других ребят. С тех пор в детстве у него больше не было часов.

Ум мальчика постоянно занимали какие-то иные миры, какие-то странные мысли. Возможно, это происходило из-за того яркого луча света, поразившего его в садике. По его словам, он поверил в Бога раньше, чем кто-нибудь рассказал ему о нём. Он всегда чувствовал, что над ним, да и вообще над всеми, есть какая-то высшая сила.

Когда ему было девять лет, во время обеда ложка, которой он ел суп, внезапно сломалась. Сначала Ури засмеялся, а потом задумался над этим… Во время посещения с матерью кафе несколько чайных ложек (его и тех, кто сидел рядом) начали скручиваться.