Из дверей сберкассы действительно вышла еще одна увешанная сумками полная дама, но в сторону пустыря она даже не посмотрела, сразу же свернув к более безопасному на вид перекрестку. Малолетние грабители заковыристо выругались.

— Может, пойдем все-таки? Сегодня точно не наш день, — более впечатлительный из них предпринял еще одну попытку к отступлению.

— Хочешь — уходи, — равнодушно пожал плечами второй. — Но больше ко мне не напрашивайся.

— Да нет, что ты, я просто подумал… Очень уж это рисково — на бабок нападать.

В ответ послышалось только презрительное фырканье:

— А у девчонок телефоны выхватывать? Тоже рисково, можно ногтями по морде получить. Ничего, справился же!

На это парню, судя по всему, было нечего возразить, и он, положив кирпич на землю, достал из кармана надломанную сигарету. Некоторое время он молча затягивался дымом. Его напарник тоже закурил, но через минуту поспешно загасил недокуренный «бычок» и, пихнув приятеля в бок, приложил палец к губам:

— Слышал? Там кто-то есть! — он кивнул на куски бетона, в вечернем полумраке напоминавшие какую-то абстрактную скульптуру, из-за которых действительно доносился слабый шорох. В просвете между опирающимися друг на друга блоками и кусками плит промелькнула чья-то тень.

Оба парня, побросав сигареты, бросились бежать, в два прыжка добравшись до пересекающей пустырь тропы, но внезапно притормозили и, нервно вздрагивая, пошли вперед медленным, почти заплетающимся шагом. Еще через полминуты они и вовсе остановились. Страх и непонимание на их лицах плавно сменялись равнодушным или даже слегка довольным спокойствием. И, синхронно развернувшись, они двинулись обратно, к месту своей недавней засады на пенсионерок, где их терпеливо поджидали еще двое молодых на вид мужчин, одетых, несмотря на теплый весенний вечер, в плотные вязаные свитера. Один из них, выглядевший немного старше своего напарника, решительно шагнул грабителям навстречу, взял под руку того, который рассказывал об убийстве старухи, и, глядя ему прямо в глаза, повел в развалины. Второй продолжал стоять на месте, неуверенно оглядываясь по сторонам.

— Мишель, ты до утра здесь стоять собираешься? — окликнул его товарищ. — Он у тебя сейчас убежит.

— Уже иду, — парень, которого назвали Мишелем, тоже взял свою жертву за руку и шагнул назад, увлекая ее за собой. — Роман, тут еще кто-то живой есть, вон за теми бревнами, — он мотнул головой в сторону груды спиленных стволов.

— Это собаки, — ответили ему из развалин. — Тут целая стая бегает, бездомные, я их видел.

— А они на нас не нападут?

— Болван, они сами нас боятся! Давай быстрее, а?

Мишель еще раз тоскливо огляделся и подтолкнул стоящего рядом парня к двум бетонным блокам, сложенным наподобие гигантского шалаша. Тот пригнулся и, не сопротивляясь, забрался внутрь. Роман находился там же, присев рядом со вторым грабителем, неподвижно посапывающим на земле.

— Ром, прости, — упавшим голосом простонал Мишель, — честное слово, не могу. Меня сейчас…

— Начинается, — тяжело вздохнув, Роман подошел к приведенному Мишелем подростку, взял его за плечи и повернул лицом к себе. Тот мягко осел к нему на руки, и Роман без видимого усилия оттащил его к своей собственной мирно спящей жертве. После этого он таким же жестом потянул к себе Мишеля и тоже усадил его на землю, опустившись на корточки рядом с ним.

— Возьми себя в руки, — железным тоном приказал он младшему товарищу.

— Роман, я… — снова начал тот, но напарник не дал ему договорить:

— Раньше надо было об этом думать.