- Не болит, - посмотрев на свою руку, сказал Пэрри.

- В соке есть кислота, - рискнул предположить Кэрнс. - Обычный рост ткани все исправит. Но лучше прекрати ломать ветки. Что будешь делать со своими... бриллиантами?

Пэрри сердито посмотрел на Сэмпсона.

- Это алмазы.

- Похожи на них. Но я бы не был так уверен.

- Пойдемте, - хрипло сказал Сэмпсон. - Мы теряем время.

Итак, они продолжали идти, а цветов вокруг становилось все больше и больше, пока они приближались к дальней стене долины. Великолепные цветы с толстыми лепестками, похожими на живой бархат, таких форм и размеров, которых никто никогда раньше не видел. Они свисали гирляндами с веток, коврами лежали на земле и огромными светящимися простынями обматывали толстые стволы деревьев, стоящих по обе стороны тропы, по которой шли люди.

Сладкий, надоедливый аромат никуда не делся, но слегка изменился. Почувствовалась горечь, тончайший след запаха, который Фергюсон ощущал небом и горлом. Противный, сладкий запах, слишком сильный, как запах крови.

Бабочки мелькали в зеленом воздухе, летая за облаками запаха. Насекомые или мутировавшие цветы, это невозможно было сказать наверняка.

И как только Фергюсон услышал очень тонкую, сладкую трель из кустов внизу, он опустил взгляд на группу крошечных орхидей, растущих на ветвях, чьи пятнистые шейки пульсировали. Перепонка, растянувшаяся между их шеями, и издавала эту пронзительную музыку.

Цветы пели и смотрели на людей, пока те шли дальше.

ГЛАВА V. Человек, который видел слишком много

ПЕЩЕРА ПЕРЕД ними выглядела большим темным овалом в склоне холма. Внутри она казалась темной, но не такой непроницаемой, как ночь. Слабое свечение тускло освещало вход в пещеру и ее стены.

- Радий? - спросил Фергюсон. - Но это опасно!

- Надевайте свинцовые костюмы, - приказал Кэрнс. - Да, это радий. Я уже проверил его и немного дал Груту. Ты видел этот образец.

Они натянули гибкую, импровизированную броню, и, закутанные толстой материей, неуклюже пошли вверх по склону холма к пещере. Все, что они видели, было немного искажено освинцованным стеклом шлемов, но это могло оказаться и не простым оптическим искривлением, заставлявшим шевелиться саму скалу, пока они приближались.

И точно, подумал Фергюсон, земля под ногами чуть-чуть качалась медленными, ритмичными волнами, похожими на дыхание. И хотя здесь не было растений, через камни пробивались крошечные хрустальные цветы, а некоторые узоры из светлого камня, подобные тем, что были у дома Джеклина, оплетали скалы резными листьями и лианами.

У входа в пещеру, безразлично глядя на людей, стояла девушка.

Бледный, сверхъестественный блеск радия подсвечивал ее незащищенную фигурку призрачным сиянием, а волосы светились сами по себе. Когда люди подошли слишком близко, она развернулась и медленно отступила в пещеру.

- Кэрнс, ты прав, - сказал Фергюсон. - Она не человек. Жесткая радиация уже давно бы убила ее, будь она человеком.

Кэрнс не слышал. Он переступил через порог пещеры.

- Кэрнс! - позвал Пэрри. - Подождите! Что там?

- Не знаю, - не повернув головы, ответил Кэрнс. - В тот раз мы не заходили так далеко.

Из темноты перед ними раздалось низкочастотное урчание. Все четверо людей уже слышали этот звук, когда стояли у внешних ворот в долину - низкий рев, который, казалось, выходил из пустот под землей.

Теперь он стал неизмеримо громче, таким громким, что мощный звуковой поток проносился мимо них, как неосязаемая река, почти сбивающая с ног. И это был не животный звук, теперь они это знали, но не понимали, почему так уверены. Никакое существо не могло издать даже что-то похожее на этот гулкий, вибрирующий, низкий звук.

Он стал ужасным крещендо - нечеловеческим - мощный, раскатистый голос, безмолвно отражающийся от стен долины, пока не заполнил пещеру, долину и все небо.