– Ткани? – переспросила Элпью, подглядывая в карты сэра Питера.

– Совершенно верно, Элпью. Продал ее во дворец. Открываюсь. – Он перевернул карту. – Получил вчетверо больше того, за что приобрел.

Годфри выложил еще несколько карт.

– Пятерка выигрывает, валет проигрывает. Пигаль сгребла свой выигрыш.

– А что этто за необыкновенная ткань? Тисненная сегебгом пагча из Индии?

– Пара грязных старых парусов, которые, – он подмигнул Годфри, – разорвались и пришли в негодность.

– И вы пгодали этто во двогец? Я слышала, что у голландца стганный вкус по части обивки, однако…

Элпью сунула в рукав карту, приберегая ее на потом.

– Для нужников, – усмехнулся сэр Питер, – подтираться в нужниках. Какая разница, чем подтирать зад? Удваиваю.

– Еще две гинеи. – Пигаль выложила пятерку бубен. – Мне казалось, что существуют официальные лица, отвечающие за подобные вещи. Коголевский камеггег, нет?

– Да, разумеется. Но в департаменте Главного королевского камергера наблюдается некоторое смятение. Множество разногласий между низшими чинами. А вспомни, Пигаль, старушка, я всегда говорю: где нытики, там и деньги.

– Не знаю, на что им там жаловаться. – Элпью пододвинула несколько пенсов и открыла карты. – Во дворце работать хорошо. Надежно.

– Масса привилегий, – поддержал Годфри. – Бесплатная еда, можно продавать свечные огарки… А уж остатки еды после торжественных обедов…

– Но с тех пор как казну в свои руки взял голландец, все это кончилось. – Сэр Питер быстро рассортировал свои карты и выложил семерку пик. – Беда в том, что, лишив людей всех их привилегий, он забывает им платить. Некоторым из придворных задолжали за год. Так что… Семерка выигрывает, пятерка проигрывает.

– Ясно, – сказала Пигаль, наблюдая, как ее деньги уплывают через стол к сэру Питеру, а он кладет на середину стола валета. – Вы пгодали им дешевую дгянь, а они выписали счет на обычную цену и газницу прикагманили. – Она выложила туза.

– Набавляю. – Сэр Питер достал пять гиней. – Ибо этим вечером я, как видите, богат! Сегодня мы опустили в воду только палец. Завтра нырнем целиком.

– Пгавда? – Пигаль поставила столько же, сколько сэр Питер. – Пгодолжите с Кенсингтонским двогцом?

– Да, и посмотрим, какие еще вещи, выпавшие из тележки старьевщика, мы сможем туда протолкнуть. – Посасывая кончик своей бородки, он размышлял над картами. – Говорят, что у принцессы Анны почти такой же огромный двор, как и у самого короля. И оба они застряли в Кенсингтоне. – Сэр Питер повернулся к жене. – Никогда не знал, что ты такая молчаливая, Эшби, дорогая. Тебе не дурно?

Графиня надула губы.

– Со мной обошласьдурно моя подруга! – воскликнула она. – Сверх того, я провела самый жуткий день, какой можно представить.

– Туз выигрывает, валет проигрывает. – Годфри снял колоду и перетасовал.

Сэр Питер, Пигаль и графиня открыли карты. Элпью извлекала карту из рукава, готовясь разыграть ее.

Графиня же приготовилась основательно пожаловаться.

– Сегодня моя французская так называемая подруга потащила меня в немыслимо ужасное место. Жуткое селение в какой‑то глухомани под названием Актон.

– Ах, – вздохнул сэр Питер, – Актон! Зеленый рай!

Карта вывалилась из рукава Элпью на пол.

– Актон?

– Там очень зелено.