Уэллс кусал седой ус. Втайне он симпатизировал Рауди Хорну в той же мере, как не любил Барта Луби, но рассказ парня не укладывался ни в какие разумные рамки.

— Ты хочешь сказать, — требовательно спросил он, — что убил этого человека по ту сторону каньона? И что кто-то привез труп сюда и подбросил тебе?

— Именно так! — решительно подтвердил Рауди. — Иначе не могло быть.

— Надо отдать ему должное за оригинальность, Бен, — расхохотался Луби. — Но он явно не уважает твои умственные способности, если пытается заставить тебя поверить в такие сказки.

— Придется тебе ехать в город, сынок, — жестко произнес Уэллс. — Давать объяснения.

— Но мне никак нельзя в тюрьму! — взмолился Рауди. — Завтра же родео.

— Надо было думать, — вставил Луби, — прежде чем убивать человека. Во всяком случае, это не предлог. Твой конь болен, так что тебе все равно не участвовать!

Рауди чуть не сболтнул о Серебряном Боке, но вовремя спохватился. Если его отправят в тюрьму и никого здесь не останется, коня без труда уведут.

— Я знаю этого человека, — вдруг заявил Макналти. — Его зовут Джейк Линер, из компании Роллика.

— Не важно, — категорически заявил Уэллс. — Убит выстрелом в спину. У нас ничего против него нет, пусть даже он работал с Ролликом. По закону никого нельзя называть жуликом, если преступление не доказано. За этим малым ничего не числится, в розыск он не объявлен.

— Но послушай! — возмущался Рауди. — У меня есть свидетель. Схватка произошла на глазах Вахо Рейни! Она знает, как все случилось.

— Вахо Рейни? — уставился на него Уэллс. — Рауди, что ты мелешь? Если она, как ты утверждаешь, ехала с тобой, то где же она сейчас? Тебе не хуже моего известно, что эту девицу никто в наших краях не видал. Не делай из меня дурака! Рассказывай, как было дело, и я постараюсь отпустить тебя под залог.

— Я все рассказал! — упрямо твердил Хорн. — Хочешь верь, хочешь не верь!

— Мы тебя забираем, — объявил Уэллс. — Майк, подавай этому джентльмену коня, да поживее!

Барт Луби глядел на дверь спальни. Он думал о старом секретере. Много раз Луби пытался проникнуть сюда, но всегда тут кто-нибудь болтался. Обвиненный в убийстве, Рауди теперь не вернется. И на родео ему не бывать…

В тяжелом молчании группа прошествовала в Арагон. Рауди приуныл. Родео — последняя соломинка, на которую он так надеялся, сломалась. Ему конец. Получив приз за победу, он мог бы расплатиться за ранчо.

Он поймал себя на мысли, что в эти дни ни разу не вспомнил о Дженни. Хотя с тех пор, как несколько лет назад с нею познакомился, он мечтал только о ней. В его воображении она была идеальной девушкой, самой красивой в округе. Когда состоялась их помолвка, он просто не верил своему счастью.

Однако после того, как они стали чаще встречаться и он получше узнал ее, появились первые сомнения. В конечном счете кроме красоты для семейной жизни важны и другие качества, и, хотя он упрекал себя в том, что несправедлив к ней, их-то Дженни как раз не хватало. Несмотря на это, его верность не давала воли таким настроениям до того дня, когда девушка сама разорвала помолвку. Пережив в первый момент потрясение и боль, Рауди вдруг ощутил странное чувство облегчения и свободы.

В городе Хорна благополучно водворили в тюрьму, где он провел ночь, а когда проснулся, утреннее солнце высвечивало на стене оконные переплеты. Некоторое время лежал неподвижно, потом все вспомнил, и защемило сердце. После всех приготовлений и треволнений в день родео он сидел за решеткой!

Рауди медленно поднялся с постели, оделся, сполоснул лицо холодной водой из оставленного в камере ведра.