– И еще миссис Салливан.

– Миссис Салливан не существует. – Побуждаемый выражением превосходства на ее лице, он добавил: – Так же как и миссис Барроу. Мое полное имя – Коннор Салливан Барроу.

– Барроу? – Беатрис наморщила лоб, вспоминая. – Вы, конечно, не родственник Херста Эддингтона Барроу, старейшего из нью-йоркских банкиров?

– Это мой дедушка, – сказал адвокат, борясь с минутным соблазном попытаться достичь соглашения, пользуясь своими родственными связями с одной из богатейших семей. – Однако он прекратил все отношения со мной несколько лет назад. С тех пор я иду своей дорогой.

Беатрис изучающе разглядывала его.

– Вы наполовину ирландец.

– На лучшую половину, – ответил он, не скрывая своего гаэлльского происхождения. – Эта половина не боится тяжелой работы, живет свободно, смеется чаще и любит крепче. Эта половина всегда честна с другими людьми и платит уважением и преданностью тому, кто их заслужил... в особенности прекрасной, справедливой стране, приютившей многих из угнетенных и голодающих детей Ирландии.

Искренние чувства, неподдельная страстность звучали сейчас в его голосе. Соединенные Штаты спасли миллион жизней во время голода в Ирландии, и то, что эти люди нашли прибежище в Америке, никогда не сотрется из памяти ее сыновей и их потомков. После минутной паузы Коннор позволил себе расслабиться и даже посмеялся над собой.

– Я привык обсуждать эту тему. Но достаточно политики. Я часто слышал, что на голодный желудок делаются только плохие дела. И не намерен заниматься «плохими делами» сегодня.

Он отодвинул стул от стола и ждал, пока Беатрис займет свое место. Она колебалась, хмурясь и раздумывая над его словами, но через секунду села за стол. Он устроился напротив и поднял крышку с самого большого блюда.

–. А-а-а! – Улыбаясь, Коннор вдохнул аромат обжаренного мяса. – Только одного повара в Нью-Йорке можно сравнить с Пьером из «Восточного дворца». Вы, конечно, знаете кого.

Он поднимал крышки, доставая хлеб, масло и миску фруктового салата с малиной, которую поставил перед дамой, жестом предложив ей распределить его по тарелкам. Ему удалось пригласить ее за стол, и если она согласится разделить с ним ужин, то, может быть, удастся продвинуться и в остальном.

– Майкла из «Уолдорфа», – ответила Беатрис, разглядывая салат с таким видом, будто увидела в нем муху. – Если вы, конечно, не поклонник Эдварда из «Ритца».

Адвокат прекратил ввинчивать штопор в винную пробку и посмотрел на пленницу с жалостью и обидой.

– Это Мэри Макматрч из ресторана О'Тула. Милая Мэри – подарок, который благодарная Ирландия вручила Америке. – Он погрозил штопором с пробкой, как пальцем. – Эта женщина просто волшебница. То, что она делает с бараньей ножкой, заставляет взрослых мужчин плакать. Священники из собора Святого Патрика наказывают грешников, запрещая тем вкушать стряпню Мэри. – Когда Беатрис посмотрела на него с недоверием, он выпрямился и преувеличенно-искренне продолжил: – Клянусь, это правда. Хотя я слышал, будто архиепископ провозгласил, что такую кару надо приберечь для самых тяжких преступлений... например, убийства при помощи топора или если кто-то разобьет бутылку хорошего ирландского виски. Я не упрекаю вас, мадам. Вы не можете судить, пока не отведаете ее блюд, особенно пирога. – Чем дальше он говорил, тем непосредственнее звучала его речь. – У милой Мэри особый талант печь пироги... какое-то волшебство с поджаристой, нежной корочкой. – Коннор наклонился к пленнице и понизил голос: – Говорят, что она научилась собирать солнечные лучи и замешивать на них тесто. Что объясняет, почему в Восточном округе по четвергам всегда облачно.