Они уселись бок о бок в двуколке, и никто из них не произнес ни слова. Крис, выставив вперед подбородок, отрешенно смотрел вдаль. Он внутренне отдалился от нее, и Джуди почувствовала себя покинутой. Но молодость взяла свое, и она быстро успокоилась. Джуди то и дело оглядывалась назад, стараясь запечатлеть в своей памяти зрелище пирамид и Сфинкса. Пройдут века, а они все так же будут стоять посреди сухой выжженной пустыни под ослепительно-голубым небом и палящими лучами солнца.

После обеда Крис и Джуди посетили музей, главной достопримечательностью которого была галерея Тутанхамона. По обе стороны от входа в нее стояли выточенные из черного дерева фигуры высотой в человеческий рост. Их бедра опоясывали золотые юбки, на ногах были золотые сандалии, а над головами возвышались массивные золотые уборы. Это были стражи гробницы Тутанхамона, они стояли, выпрямившись во весь рост, и держали в руках жезлы, увенчанные золотыми шарами. Напротив входа, повернувшись лицом к нему, стояла, выточенная из черного же дерева, статуя древнего египетского божества Анубиса. Этот бог, которого обычно изображали с головой шакала, провожал умерших в царство Смерти.

В нескольких комнатах были выставлены предметы, которыми украшали погребальную камеру фараона и которые должны были служить ему после смерти: золотые колесницы, стулья, кровати, диваны и сундуки. В витринах красовались сокровища фараонов, а в одной из комнат стоял огромный золотой саркофаг, в котором лежала мумия этого правителя, когда в знаменитой долине Царей была найдена его гробница. И конечно же в этой галерее можно было увидеть изумительную по красоте маску фараона, украшенную золотом и глазурью. Этой маской была закрыта голова Тутанхамона, когда его набальзамированное тело лежало в саркофаге.

— Я просто ослеплена всем этим великолепием, — воскликнула Джуди, когда они с Крисом вышли из музея. — Ты видел что-нибудь подобное в своей жизни?

— Никогда. Я рад, что ты предложила мне съездить в Египет.

— Ты рад? — Джуди почувствовала себя счастливой, услышав эти слова. И еще она была рада, что он употребил слово «предложила». Ее очень беспокоили ее слова о том, что он приехал сюда только для того, чтобы выполнять ее желания.

— Да, Джуди, я очень рад.

Когда они сели в автобус, чтобы вернуться в гостиницу, он вновь стал прежним заботливым Крисом и взяв ее руку, нежно прижал к себе.

— Ой, посмотри! — воскликнула Джуди, когда они проезжали мимо деревушки из глинобитных домишек. — Здесь для подъема воды используют буйволов, а у нас на Кипре — ослов.

Чуть дальше им встретились три женщины в ярких платьях, шедшие за водой. Об этом свидетельствовали глиняные кувшины, которые они грациозно несли на своих головах. Женщины улыбнулись пассажирам автобуса, показав ослепительно-белые зубы, и помахали им рукой.

— И как это им удается? — спросил кто-то в автобусе. — Он же огромный!

— И он стоит-то не совсем прямо. Я поражаюсь, как они ухитряются держать его в таком положении!

— А я поражаюсь, как они вообще ухитряются не уронить его!

Однако для арабских женщин это было обычным делом. Их учили носить тяжелые предметы с самого раннего детства. Этот «предмет» в их образовании был чуть ли не самым важным.

В отеле туристы с грустью попрощались с Али-Бабой. Он был только один из гидов, которые сопровождали туристов в экскурсиях по Каиру и его окрестностям, но тем не менее что-то отличало его от остальных. Он был не просто гидом, многие из его группы чувствовали, что, проведя вместе еще несколько дней, они бы стали друзьями. Али-Баба был очень умным человеком, но при этом умел пошутить и сам смеялся шуткам других. Джуди и Крис были уверены, что, вспоминая Каир, они всегда будут вспоминать и Али-Бабу.