Трудовой процесс шел именно так, как его описал Твил. Первое, абсолютно безликое серое создание, вросшее в почву, запустило конечность себе в глотку, извлекло оттуда кирпич и положило в стоявшую перед ним пустую тачку. Цилиндрический грузчик сделал несколько шагов, остановился перед новой живой печью и принял второй кирпич. За вторым кирпичом последовало еще ровно девяносто восемь. После того как тачка оказалась заполнена до предела, цилиндроид поспешил с ней к подножию уходящего вверх пандуса. Через девяносто секунд его сменил новый грузчик с тачкой.

Дик Джарвис просиял от удовольствия.

— Все компоненты системы функционируют круглые сутки. Когда старые особи утрачивают работоспособность, мы заменяем их на конвейере новыми, свежими участниками трудового процесса. Наши селекционные программы чрезвычайно эффективны. Вам уже известно, как изготовители кирпичей размножаются — эти шустренькие споры! Но вы, по всей видимости, успели позабыть о том, чему я научился несколько лет назад, живя среди цилиндроидов. Стенли, подойди сюда!

К людям приблизился верный слуга верховного Марсианского жреца. Джарвис ощупал поверхность его тела и вскоре нашел на нем искомое.

— Посмотрите-ка! Бутончик! Эти существа размножаются подобно брюссельской капусте!

Джарвис ухватился за отросток на теле Стенли, покрутил его и наконец оторвал. Подержав на ладони, засунул себе в рот, прожевал и проглотил.

— Вкус у них точь-в-точь как у брюссельской капусты. Вот благодаря им я и выжил в этих суровых невыносимых условиях.

Капитан Харрисон, заикаясь, выразил чувства всего не на шутку перепуганного экипажа:

— Б-б-бо-оже м-м-мой, Дик! Но это же бесчеловечно! Ты осквернил священные принципы Генри Форда! Ты превратил конвейер в кошмарное рабовладельческое общество, какое не снилось даже самому Эдгару Райсу Берроузу! И все это во имя какого-то мистического заблуждения!

Твил шагнул вперед. Взгляд его близко посаженных птичьих глаз сделался жестким и твердым, как кирпичи, из которых была сложена башня.

— Не смейте критиковать верховного жреца!

Дуло пистолета в руках Карла Путца смотрело Джарвису прямо в живот.

— Мы продолжим эту увлекательную дискуссию на борту нашего корабля, Меinе Herren! Руки вверх, Дик, иначе…

Путц неожиданно умолк и в ужасе воззрился на свой живот.

Со стороны могло показаться, будто оперенное тело Твила приклеилось к торсу немца. Из спины бортинженера, словно смертоносное боевое копье, торчали покрытый кровью клюв и голова марсианского страуса.

Пронзенный клювом, вспоровшим ему сердце, легкие и прочие жизненно важные органы, Путц выронил пистолет, издал хриплый, клокочущий звук и рухнул замертво на безжалостный марсианский песок, заливая все вокруг кровью. Твил еще до его падения ловко вытащил из него голову и клюв и отступил назад. После чего расстегнул кожаный кошель, который болтался на ремешке на длинной шее, вытащил квадратной формы лоскуток материи и принялся брезгливо стирать с себя следы гнусного преступления. Прежде чем кто-либо из товарищей успел помочь несчастному бортинженеру в последние мгновения его жизни, всех их без исключения крепко схватили за руки несколько цилиндроидов, подскочивших по приказу Стенли. Фэнси, Леруа и капитан Харрисон тщетно пытались вырваться из цепкой хватки проволочных конечностей марсианских уродцев.

На лице Дика Джарвиса не отразилось никаких эмоций, разве что легкое раздражение.

— Бедняга Карл, он заслужил смерть. Твил — мой брат. Мы всегда прикрываем друг другу спину. Ничто не должно мешать строительству священной башни.

— Совершенно верно, Дик, — поддакнул пернатый убийца.

— Что же ты собираешься сделать с нами, безумец?! — потребовал ответа дрогнувший, но непокоренный капитан Харрисон.