Рейчел смотрела на него взглядом раненого животного.

– Не знаю, – прошептала она. – Я не знаю, что случилось. Он не хотел, я уверена.., но как-то я упала. Отдых.., это все, что мне нужно. Просто.., мне ужасно больно.., и я никак не могу заснуть.

Ей нужно было намного больше, чем просто отдохнуть, включая визит доктора Слейда. Хантер никогда не обращал особого внимания на Рейчел, воспринимая ее как миловидное, но заурядное воплощение Лары. Однако теперь их сходство бросилось ему в глаза, и он ощутил, как жалость шевельнулась в его груди при виде ее страданий.

– Лара прислала меня за тобой, – пробормотал он. – Видит Бог, тебе нельзя двигаться, но я обещал ей… – Хантер резко оборвал себя, чувствуя собственное бессилие и отчаяние.

Имя Лары, казалось, проникло сквозь затуманенное болью сознание Рейчел.

– О дв… Лариса. Мне нужна Лариса. Прошу вас!… Хантер искоса взглянул на экономку, стоявшую рядом:

– Что, к дьяволу, здесь происходит?

– У нее кровотечение, сэр, – тихо ответила та. – После падения. Мы никак не можем остановить его. Я хотела послать за доктором, но хозяин запретил. – Голос ее понизился, и она еле слышно добавила:

– Пожалуйста, сэр.., заберите ее отсюда, прежде чем он вернется. Я уж не знаю, чего ждать, если вы этого не сделаете.

Хантер снова посмотрел на безжизненную фигуру на кровати и откинул покрывало. Ночная рубашка Рейчел была покрыта ржавыми пятнами засохшей крови, еще больше кровавых следов было на простыне. Он сердито приказал экономке помочь ему, и они общими усилиями натянули на больную батистовый пеньюар. Рейчел пыталась помочь, мужественно поднимая руки, но даже малейшее усилие причиняло ей мучения. Ее посиневшие губы плотно сжались, когда экономка застегивала спереди пеньюар.

Хантер нагнулся и просунул под нее руки, обращаясь с ней как с маленьким ребенком.

– Вот и умница, – ласково приговаривал он, без труда поднимая ее. – Сейчас я отвезу тебя к Ларисе, и ты скоро поправишься. – Он старался действовать осторожно, но Рейчел застонала от боли, когда он поднял ее на руки и прижал к своей груди. Ее босые ноги безжизненно свисали. Выругавшись про себя, Хантер усомнился, перенесет ли она эту поездку.

– Идите, милорд, – поторопила его экономка, заметив его колебания. – Так лучше, вы уж мне поверьте.

Хантер кивнул и вынес Рейчел из комнаты. Ее голова упала ему на плечо, и он решил, что она потеряла сознание, однако когда он нес ее по лестнице, то услышал едва различимый шепот:

– Благодарю вас.., кем бы вы ни были.

"Должно быть, она бредит от боли и потери крови”, – подумал Хантер.

– Я Хоуксворт, – сказал он, осторожно, чтобы не трясти се, спускаясь по лестнице.

– Нет, нет, – последовал слабый, но внятный ответ.., и ее пальцы коснулись его щеки в нежном благословении.

Поездка до Хоуксворт-Холла оказалась сущей пыткой. Бледная как полотно Рейчел тихо постанывала, когда колесо кареты попадало в яму или рытвину. Она лежала, скорчившись, на бархатном сиденье, обложенная подушками и одеялами, которые мало чем могли облегчить ее страдания. Спустя некоторое время Хантер заметил, что сжимается при каждом стоне Рейчел, сочувствуя ее боли сильнее, чем мог ожидать.

Как и все прочие, Хантер предпочитал не замечать, как Лонсдейл обращается с женой, оправдывая себя тем, что происходящее между супругами – их личное дело. Он не сомневался, что найдется немало таких, кто осудит его за то, что он забрал Рейчел из дома Лонсдейла. “Пропади они все пропадом!” – в гневе думал Хантер, слушая горестные всхлипывания Рейчел.