— И какое это имеет отношение к твоей матери?

— Прямое. Она не говорит по-французски. — Рокси захихикала.

Ник вздохнул:

— Убегать — не значит справляться с ситуацией.

— А по мне, этот способ нормально работает.

— Нет, Рокси. Ты должна посмотреть в лицо своим проблемам и решить их.

— Например, как ты решил сегодня утром нашу маленькую проблему.

— Рокси… Я хочу извиниться перед тобой за то, как повел себя утром. Я не хотел сказать, что мы вообще не должны работать вместе. Я просто хотел сказать, что мы не должны оставаться наедине. По крайней мере в моем кабинете.

— Ты это хотел сказать?

— Да. Но я не смог правильно выразить свои мысли, и ты разозлилась и ушла, и я… я собирался, зайти к тебе сегодня и все объяснить, но так получилось, что я увидел тебя в баре и…. — Он пожал плечами.

Она отстегнула ремень и взяла в ладони его лицо. А потом притянула его к себе так, что его губы оказались в паре дюймов от ее губ.

— Ник? — В дыхании ее запах мяты мешался с запахом «Маргариты», глаза блестели от желания.

Он не мог отвести от нее глаз, любуясь светлыми взъерошенными прядками, обрамлявшими ее лицо, ее лучистыми голубыми глазами, подрагивающими влажными губами.

— Черт, Рокси, чего ты хочешь? — простонал он.

— Вот чего. — С этими словами она его поцеловала.

Она целовала его, и он целовал ее, и она извивалась, прижавшись к нему, и языки их сплетались, лаская друг друга.

— Откинь сиденье, — задыхаясь, прошептала, она, прервав поцелуй.

Сиденье щелкнуло и откинулось, и она со столом оседлала Ника, торопливо стаскивая с себя блузку.

Он не мог поверить собственным глазам. Верхом на нем, голая по пояс, наклонившись к нему так, что до ее грудей он мог дотянуться губами, сидела женщина его мечты. Он обхватил ее руками за талию и взял в рот набухший сосок.

Рокси застонала и прогнулась ему навстречу, погрузив пальцы в его шевелюру.

Ник провел ладонями по ее спине, приподняв бедра так, чтобы она могла почувствовать его бушующую эрекцию. Он погрузил пальцы в ее шелковистые волосы и привлек к себе.

Она прервала поцелуй, судорожно втянув воздух, как пловец, вынырнувший из-под воды. Он смотрел на нее, и в свете фонаря, падавшего на ее волосы, они светились, словно золотой нимб вокруг ее головы.

В этот миг Ник понял, что у него есть выбор. Он мог заняться любовью со страстной, но пьяной Рокси в своем пикапе и утолить невыносимое желание на несколько часов. Но он мог и остановить то, что происходило, сейчас, пока окончательно не растерял остатки самообладания.

Он сделал почти невозможное… Превозмогая гул в ушах, Ник положил ей ладони на талию, и медленно ссадил с себя.

— Рокси, прошу тебя. Мы не можем этого делать.

— Еще как можем.

Она взяла его лицо в ладони и стала покрывать жадными, поцелуями его губы и подбородок. Волосы ее коснулись его лица — мягкие и шелковистые, сводящие его с ума.

— Нет, — сказал он громче.

Он поднял ее и усадил на сиденье рядом с собой, затем нашел ее блузку и вручил ей.

Она оделась так быстро, как только смогла. По щеке поползла одинокая слеза.

— Рокси, не надо. — Он схватил ее за плечи и прижал к себе. — Послушай, ты как заноза у меня в заднице — красивая заноза, черт возьми. Я хочу тебя так, как не хотел ни одной женщины в жизни.

Рокси обдумала его слова и едва слышно спросила:

— Честно ни одной?

— Да, черт возьми.