— Что ты сказал? Не понял.

— Хватит, начальник, отпустите нас, — заныл Лэнни. — Это ведь паршивая карманница, а не леди вроде миссис Джози.

И тут мальчишка заверещал. Начальник полиции слегка сжал его руку. Он умел заставить слушаться любого.

— В прошлый раз тебя выпороли за хулиганство, — мягко напомнил Слоун, — а теперь ты и братишку учишь тому же? За это достанется вдвое, не так ли?

Наконец к Нериде вернулся голос.

— Хватит. Отпустите их. Пожалуйста…

Он посмотрел на нее с изумлением, но тут же принял свой обычной вид и молча выпустил пленников. Артур шлепнулся на четвереньки, вскочил и бросился бежать. Старший же стал растирать руку, словно приглашая полюбоваться на то, как жестоко обошелся с ним начальник полиции. Но зеваки быстро разошлись, и Лэнни предпочел отправиться в школу, где мог всласть похвастаться своими подвигами.

А Слоун Макдонох все еще смотрел на их жертву.

Это было хуже вчерашнего. Вокруг стояли люди. Она понимала, что происходит, но была бессильна помешать этому.

— Иди в участок, — наконец сказал он. — Я приду туда через десять минут.

Слоун произнес это нежно, но непреклонно, ласково, но настойчиво. И все же Нерида ослушалась бы, если бы не посмотрела в его ясные, голубые, все понимающие глаза.

Давно прошли десять минут, минул час с лишним. Нерида ожидала, что в комнату вот-вот войдет Джози, разыскивающая мужа, но к двери никто не подходил. Когда наконец явился Слоун, она сразу поняла: что-то случилось. Лицо у него вытянулось, рот крепко сжался.

— Еще один из этих идиотов протянул ноги, — бросил он, тщательно закрывая дверь. — Док Бейли хотел, чтобы я выслушал его последние слова.

Слова. Сколько он произнес их за последние годы. Нет, они не были лживыми. Просто пустыми и бессмысленными. А то, что ему хотелось высказать, нельзя было выразить словами. И тогда наступала проклятая немота. Лишь взглядом можно было передать и терзавшее его напряжение, и чувства, которые охватывали Макдоноха при виде лица Нериды. Глаза говорили все даже тогда, когда он пытался скрыть свои мысли.

Нерида первой нарушила молчание. Все было ясно.

— Когда вы догадались?

Она встала и сделала несколько шагов к двери. На ее лице читались облегчение и смертельная усталость.

— Когда ты попросила меня отпустить их. Лэнни — жестокий и трусливый тринадцатилетний мальчишка. Но ты… Ты не ребенок.

Все произошло так же, как вчера, но на этот раз Слоун притянул ее руку к себе, и Нериде оставалось лишь обнять его за шею. Пальцы дрожали от страха и желания погладить его волосы. Тогда Макдонох изо всех сил прижал ее к себе и обнял так крепко, так нежно и так страстно, что Нерида чуть не застонала от боли, не зная, плакать ей или…

— Надо бежать, — сказала она, не пытаясь освободиться из его объятий. Это было невозможно. Но пока она окончательно не потеряла голову, необходимо было предупредить его.

Слоун тяжело дышал, глубоко ощущая каждое из миллиона охвативших его чувств. Радость, страх, боль, гнев, облегчение, вина… Сколько лет он не испытывал ничего подобного?

— Я думал, сойду с ума, — пробормотал он. — Боже милосердный, девочка, что ты со мной сделала…

Спазмы сжали горло Нериды, но она все же успела вымолвить:

— Надо бежать. Не понимаешь? Я не могу больше оставаться ни в твоем доме, ни в этом городе.

Макдонох ничего не слышал. Он нежно, бережно прижимал к себе ее голову, ласково гладил мягкие, шелковистые пряди, выбившиеся из распустившихся кос, и, судя по всему, не собирался отпускать ее.

Нерида ухитрилась откинуться и заглянуть ему в глаза.