|
Они были такими трогательными, не обвиняя никого, кроме их самих. Они говорили, что виноваты сами и очень сожалеют, что расстроили этим Царя! Они как всегда были возвышенными, и можно более, чем гордиться от сознания, что ты принадлежишь к такому великому и прекрасному народу. Другие классы должны бы были с них брать пример, а не пожирать друг друга, и главным образом, своей жестокостью возбуждать умы до такого состояния, которого я еще никогда не видела за 30 лет моего пребывания в России. Это ужасно, и семья Михайловичей везде сеет раздор с насилием и злобой, совершенно неприличными».
Венценосцы выдержали коронационные испытания, хотя Александре Федоровне порой было трудно. Приходилось находиться целый день на публике, улыбаться и разговаривать со многими и многими людьми. Кроме того, понимая уже много по русски, она стеснялась разговаривать. Могла без запинки произнести лишь некоторые молитвы, «Отче Наш», например, и общеупотребительные фразы. Да и французским, широко распространенным в высшем обществе, не владела в совершенстве. Допускала в разговоре досадные ошибки и знала об этом. Родными же ее языками, английским и немецким, в России мало пользовались. Поэтому часто приходилось молчать, что производило неблагоприятное впечатление. Череда празднеств тянулась до 26 мая, когда все завершилось военным парадом на Ходынском поле и большим обедом для московских властей и представителей сословий. Вечером венценосцы уезжали с радостью от сознания прошедшего великого события, но с привкусом горечи в душе. Ходынская трагедия омрачила праздник. Следующий раз Николай II и Александра Федоровна приедут в Москву лишь через несколько лет: весной 1900 года проведут тут без всякой помпы Страстную неделю и лишь тогда окончательно избавятся от давних, «ходынских» переживаний. Николай II и Александра Федоровна сразу после коронации решили погостить у Сергея и Эллы в их подмосковном имении Ильинское, которое великий князь Сергей унаследовал от матери, императрицы Марии Александровны. Усадьба была обширна, а местность вокруг необычайно живописна: величественный сосновый лес, широкие луга, изломанное русло Москвы реки. Николай II записал в день прибытия в дневнике: «Радость неописанная попасть в это хорошее тихое место! А главное утешение знать, что все эти торжества и церемонии кончены!» Ники и Аликс радовались возможности после трехнедельных утомительных празднеств перевести дух на лоне природы. Вместе с ними сюда же приехала старшая сестра царицы Виктория с мужем Людвигом и брат Эрнст с женой Викторией Мелитой. Погостить в Ильинском остановилась и сестра хозяина великая княгиня Мария Александровна, герцогиня Эдинбургская вместе со своим супругом Альфредом. Почти каждый день бывали: великий князь Павел Александрович (его поместье Усово располагалось рядом), великий князь Константин Константинович, чета князей Юсуповых. Общество подобралось интересное, и они славно проводили время. Катались на лодках, гуляли пешком и на лошадях, удили рыбу. Царица почти каждый день собирала цветы и букетами сирени, ландышей, васильков, ромашек украшала комнаты. По вечерам много читали, устраивали представления «живых картин», играли на бильярде, дамы музицировали на фортепиано. Разговаривали о многом, но никогда не затрагивали политических тем. Так повелось сразу же после восшествия на престол Николая II: дела государственного управления не подлежат обсуждениям на семейных собраниях. Николай Александрович советовался по некоторым вопросам лишь с матерью, а позже стал рассказывать кое что Аликс. Несколько раз всем обществом из Ильинского отправлялись в гости к Юсуповым в Архангельское, где слушали в их театре итальянскую оперу, изучали замечательные юсуповские художественные коллекции, знакомились с уникальным парком. У Александры Федоровны сложились в тот период теплые отношения с умной и образованной княгиней Зинаидой Николаевной Юсуповой, с которой проводила немало времени. |
