— Хм… — он принялся прикидывать: — Морская соль есть на кухне, примерно дюжина свечей — в комплекте на случай землетрясения.

Большинство калифорнийских фейри держат набор вещей, необходимых на случай землетрясения. Если земля разверзнется и поглотит тебя, от бессмертности проку мало.

— Вот как? Это хорошо.

— Погоди-ка… — Эллиот потер переносицу. — Перья нужно от настоящего ворона или сойдут от оборотня?

Я задумалась. Наиболее широко распространенный вид оборотней — это селки, но есть и другие, включая вороньих.

— Не вижу разницы, — сказала я наконец. — Так что должны сгодиться.

— У нас в регистратуре сидела женщина-ворон, после нее в столе осталось множество перьев. Они должны быть в кладовке у входа.

Я с недоумением воззрилась на него, но Квентин меня опередил, спросив:

— У вас тут вообще что-нибудь выбрасывают?

— Вообще-то, нет, — пожал плечами Эллиот.

— Значит, остаются ягоды можжевельника и корень мандрагоры, — сказала я. — Здесь где-нибудь есть магазин, специализирующийся на травах или на оккультных товарах?

— Мне не попадался, — сообщил Квентин.

Эллиот бросил на нас непонятный взгляд и направился к двери, пригласив следовать за ним. Удивленно переглянувшись, мы с Квентином вышли.

После череды коротких коридоров мы остановились у ряда темных, запертых офисов. Маленькая латунная табличка на ближайшем из них гласила: «Ю. Хёдэн».

— Офис Юи, — сказал я, взглянув на Эллиота. — Мы не смогли его найти. Хотя искали.

— Сюда сложно добраться, если не знать пути, — ответил он, прижав к двери ладонь. — Она любила уединенность.

— Джен про это говорила. И сказала, что ты сможешь нас сюда привести.

— Это я и сделал, — откликнулся он мягко.

— Зачем мы здесь? — спросил Квентин. — В смысле, помимо охоты за уликами.

— Затем, что она всегда говорила, что содержимого ее стола хватит на магазинчик по оккультизму. — Эллиот, не отрывая руку от двери, сжал пальцы в кулак. — Она была очень умная… но все равно не смогла остановить то, что ее убило.

В его голосе звучала такая тоска, что я потрясенно моргнула. Хотя с чего удивляться — в любом обществе, настолько замкнутом, как Эй-Эль-Эйч, отношения непременно придут к чему-то более глубокому, чем просто «коллеги».

— Эллиот, — сказала я. — Ты как, держишься?

— Этой осенью мы должны были пожениться, — продолжил он, как будто я ничего не говорила. — Мы ждали, когда листья изменят цвет. Она хотела… она хотела выйти замуж, когда мир будет цвета пламени.

Один удар за другим.

— Прости меня.

Слов, конечно, было недостаточно. Слов всегда недостаточно.

— Ничего. Ее больше нет, а ты хочешь выяснить, кто забрал ее у меня. — Он повел плечами, затем открыл дверь и сделал нам знак заходить. Окинув его внимательным взглядом, я кивнула и вошла. Квентин шел на несколько шагов позади, а Эллиот замыкал, включая по пути лампы.