Она направилась к конторке и шмякнула на пол свой чемодан. Сначала не было и признаков жизни; затем дверь, находящаяся за конторкой, открылась и оттуда вышла женщина.

— Я так извиняюсь, надеюсь, что вы не ждали долго; миссис Свенсон глуха, однако она одна из наших старых клиентов, поэтому я… О Боже, надеюсь, что не заставила вас ждать…

Ее ситцевый передник с оборками и прыгающая походка создавали впечатление беззаботной девчушки, но когда она появилась из тени, царящей под лестницей, Жаклин увидела, что женщина была старше — хотя, возможно, и не так стара, как это можно было предположить по виду ее морщинистых щек и беспокойных глаз. Ее темные волосы были заплетены в косу и уложены вокруг головы. Хозяйка не пользовалась косметикой.

Жаклин улыбнулась.

— Я только что приехала. Меня зовут…

— Миссис Кирби? Мы уже ожидаем вас. Это большая честь, что среди нас живет еще один знаменитый автор.

Она подтолкнула к Жаклин книгу регистрации приезжающих вместе с гусиным пером, торчавшим из антикварной чернильницы. Жаклин взяла предложенный объект, который, как оказалось, оканчивался обыкновенной шариковой ручкой. Книга гостей была переплетена в коленкор, но ее внутренние страницы были сделаны достаточно прагматично — там было место для имени и адреса, номера машины и других уместных данных.

— Я Молли Кайл, ваша хозяйка. Мой муж Том и я — владельцы постоялого двора. Надеюсь, вы будете называть меня Молли.

У Жаклин был длинный и трудный день.

— Я предпочитаю называть вас как взрослого человека, равного мне, миссис Кайл.

— О, простите, я не хотела обидеть вас…

— Ничто в мире меня не может обидеть. — Жаклин вернула ручку в подставку. — В конце концов, миссис Кайл, это наша первая встреча и, возможно, последняя. Но надеюсь, что это не так. Если этому суждено случиться, то, без сомнения, наше знакомство расцветет и перейдет в более глубокие взаимоотношения, которые через некоторое время увенчаются цветком дружбы, что будет включать в себя и употребление имен в обращении друг к другу. Но если я никогда не увижу вас снова, боль потери будет смягчена тем, что наше знакомство ограничилось формальностью. Надеюсь, вы меня понимаете.

Жаклин слегка удивило, что Молли Кайл отнеслась с пониманием к ее тираде.

— Да, конечно. Я и не думала о такой возможности. Как великолепно вы выражаетесь, миссис Кирби! Вы можете подумать обо мне как о чрезвычайно нечувствительной женщине. Я могу вообразить, как трудно это должно быть для вас и других. Мы так восхищаемся тем, что происходит…

— Вовсе нет, — сказала Жаклин, боясь потока извинений, которые могли продолжаться бесконечно долго, если она не предпримет мер, чтобы сдержать их. Она сожалела о своей льстивой речи. Та уже доказала свою эффективность на других людях, которые старались ускорить искусственное сближение с ней, однако эту женщину не надо было одергивать отповедью, Молли была настолько же несчастна, насколько несчастен отруганный ребенок.

Жаклин увеличила «мощность» своей улыбки.

— Вы очень добры. Вы можете называть меня Жаклин — и держите скрещенными за меня пальцы, хорошо?

— Да, конечно. Я надеюсь, что вы… Вы настолько милее, чем… — Она закрыла рот рукой. — Я обещала мистеру Дарси, что не скажу ни слова.

— Почему? — допытывалась Жаклин. — У нас свободная страна, и вы имеете право на собственное мнение.