Я не двинулась с места, но почти изнывала от его близости ко мне.

‑Ты знаешь, что Жан‑Клод взбесится, когда проснется, ‑ проговорил он.

‑Жан‑Клод никогда не бесится.

‑Витторио расставил для тебя ловушку, Анита. И ты в нее идешь, ‑ он встал позади меня, настолько близко, что его халат касался моей спины.

‑Джейсон, пожалуйста, мне надо идти, ‑ на этот раз я шептала не потому, что боялась разбудить вампиров. Я шептала, потому что это было единственное, что у меня получилось. Одна из неприятных сторон переезда в Цирк и жизни со всеми этими мужчинами, которые связаны со мной метафизически, была в том, что все они будто бы имели власть надо мной. Жан‑Клода я еще могу понять; он Мастер города. Ашер тоже, поскольку он вампир в ранге мастера. Но Джейсон всего лишь вервольф, оборотень‑донор и мой собственный волк зова. Я должна была быть его мастером, но не была.

Он обошёл вокруг меня, так близко, что не прикоснуться к его телу было сложнее, чем сократить расстояние между нами. Я держалась одной рукой за столбик кровати, как за якорь, удерживающий меня в реальности. Он стоял передо мной, его глаза были немного ниже моих, потому что я все еще была на каблуках.

‑Тогда иди, ‑ прошептал он.

Я тяжело сглотнула, но не отошла. У меня было мгновение, чтобы спросить себя, могу ли я отойти, и этой мысли оказалось достаточно. Я закрыла глаза и отошла. Я смогла это сделать. Это был Джейсон, не Жан‑Клод, и я смогла это сделать.

Джейсон поймал меня за руки.

‑Не уходи.

‑Я должна идти, ‑ необходимость держать глаза закрытыми не добавляла убедительности моим словам.

Он приложил мои ладони к своему телу, так, чтобы я могла ощутить гладкость мышц его живота. Он положил одну мою руку себе на пах, и был счастлив близости моего тела больше, чем в последний раз, когда я на него взглянула. Он наполнил мою ладонь и снова был большим и прекрасным. Два месяца назад очень плохие люди схватили нас обоих. Они тушили об него сигареты, жгли огнем, единственным, от чего оборотни не могут вылечиться. Они измывались над этим прекрасным телом и чуть не убили его.

Мои руки скользнули по нему, под халатом, так что я держала его, чувствуя, насколько он гол в моих руках. Я держала его, и он удерживал меня. Я держала его и вспоминала, как обнимала его, пока он истекал кровью. Обнимала тогда, когда считала, что он умирает.

Его голос стал нормальным, без ноток соблазна, когда он проговорил.

‑Прости, Анита.

Я отстранилась достаточно, чтобы посмотреть ему в лицо.

‑Извиняешься за то, что пытался использовать свои новые силы, чтобы заставить меня остаться дома?

Он усмехнулся.

‑Да, но мне действительно нравится, как ты восхищаешься моим новым излечившимся телом.

‑Я рада, что доктор Лиллиан догадалась, что если срезать обожженные участки, ты сможешь сам себя вылечить.

‑Я рад, что они смогли найти анестетик, который действует при нашем ускоренном метаболизме. Я бы не хотел, чтобы с меня срезали кожу по живому.

‑Согласна.

‑Ты знаешь, они обсуждают возможность сделать нечто подобное со шрамами Ашера и посмотреть, не заживут ли они сами собой.

‑Он ‑ вампир, не оборотень, Джейсон. Плоть вампиров зарастает не совсем так.

‑Ты лечишь свежие раны на любой мертвой плоти, в том числе и на вампирах.

‑То свежие раны, Джейсон, а не ожоги.

‑Вероятно, если доктор срежет шрамы, они станут свежей раной, тогда ты сможешь его вылечить.

‑А если не сработает? Что, если доктор Лиллиан срежет часть кожи Ашера, а я не смогу его вылечить, и она не станет сама заживать? Он будет ходить с огромной раной, или как?

‑Ты понимаешь, мы должны попробовать.