– Не уверен, но для того, чтобы проверить, нужно было бы обратиться в полицию Ашкелона с просьбой провести баллистическую экспертизу. А у меня пока что нет такого желания. Пока они будут заниматься экспертными проверками, я должен буду сидеть под арестом и послушно давать показания, неспособные убедить ни одного нормального следователя. Меня в свое время такое не убедило бы. Я бы себя посадил, – честно признался Розовски. – Так вот, продолжаю. Из моего револьвера застрелили Аркадия Вассермана – так, во всяком случае, я должен считать. По их версии. Кстати, его предупредил кто-то о том, что на него готовят покушение. Предупредил убийца, насколько я понял.

– Зачем?

– Чтобы тот принял меня за киллера.

Маркин немного подумал.

– Нелогично, – сказал он. – А если бы ты пришел, а он сразу же тебя прикончил бы. Не вдаваясь в подробности, не выясняя, кто ты да откуда? И твои хитроумные заказчики лишились бы козла отпущения.

– Это ты меня козлом именуешь? – уточнил Натаниэль.

– Тебя, тебя. Не козлом, а козлом отпущения… Вот предположим, я прихожу завтра и говорю: «Натан, тебя собираются пришить конкуренты.»

– Инспектор Ронен Алон, – с удовольствием вставил Розовски. – Старший инспектор, – поправил Маркин.

– Старший, верно. Собственноручно. Из служебного оружия.

– Ну вот, предположим. Ты ему перебежал дорогу, и он решил тебя убрать. Приходит инспектор, а ты – поскольку уже предупрежден – всаживаешь ему пулю между глаз. И что? Твои конкуренты находят новую подставу?

– И в результате я исправно перестреляю в собственном кабинете всю полицию Тель-Авива, – сказал Натаниэль.

– Нет, но… – Алекс невольно засмеялся, представив эту картину. – В общем, что-то тут не так.

– Я уже сказал, – объяснил Розовски. – При сем присутствовал убийца. Настоящий, так сказать. Он, думаю, должен был исключить незапланированные действия хозяина виллы.

– Хорошо, а почему этот Вассерман не обратился в полицию? – спросил Маркин. – Представь себе, что нормальному человеку сообщают, будто на него охотится… Кстати, кто охотится?

– Мафия, – сообщил Натаниэль. – Русская мафия. Кто же еще? Ты что, газет не читаешь?

– Опять русская мафия? – Маркин сморщился, как от зубной боли. – У нас что, других вариантов не бывает?

– Ну, – Розовски развел руками, – а если это правда? Такое тебе не приходило в голову, нет? Впрочем, неважно. Пока неважно. Бизнесмену сообщают, что он кому-то в России перешел дорогу и его собираются прикончить. Почему он не обращается в полицию? А ты сам как думаешь?

– Думаю, потому что… – Маркин сосредоточенно нахмурился. – Ну, потому что сам, видимо, не без греха.

– Именно так, – Розовски поощрительно улыбнулся. – Но, вообще-то, потому, что он из России. Ни раньше, ни теперь там не особенно любят обращаться в милицию. И здешние наши с тобой бывшие соотечественники, между прочим, живут по тем же правилам. Особенно, если по роду своей деятельности продолжают иметь дело с Россией… Да что я тебе рассказываю, ты и сам все прекрасно знаешь.

Маркин удрученно кивнул. Удрученно – потому что ничего не мог придумать.

– Ну ладно, – сказал он с глубоким вздохом. – А что было дальше?

– Что было дальше – я уже объяснил.

Маркин снова кивнул.

– Вот… – Розовски раздраженно загасил сигарету в пепельнице.