Леомен глянул вверх: — Это там звезды скрутились, как толстые жилы?

— Это дороги, Леомен. Ты же не веришь полоумным ученым?

— Все ученые безумны, да. Они бормочут чепуху. Дороги. Следы огня.

— Конечно, — продолжал Корабб, — до этого еще много лет…

— Как скажешь, друг. Не пора ли спать?

Корабб встал, заскрипев суставами. — Да увидишь ты сон о славе, командир.

— Славе? О да, друг мой. Наш огненный след…

— Брр, слизень мне живот расстроил. Вся эта икра…

— Ублюдок нацелился на И'Гатан.

Сержант Смычок оглянулся на Бутыла. — Ты что, ДУМАЛ? Это нехорошо, солдат. Совсем нехорошо.

— Не могу остановиться.

— Еще хуже. Придется за тобой следить.

Корик стоял на четвереньках, опустив голову: пытался вдохнуть жизнь в оставшиеся от ночного костра угольки. Вдруг он закашлялся, вдохнув облачко пепла, и отпрянул, мигая и кашляя.

Улыба засмеялась: — Мудрый дикарь сделал это снова. Ты спал, Корик, но я должна была разбудить, предупредить… Тарр ночью пописал в костер.

— Что!?

— Она врет, — крикнул Тарр. Он сидел у вещей, починяя ремешок сумы. — Но вышло забавно. Видел бы ты свое лицо!

— Как его увидишь под белой маской? Корик, тебе не пора взять уголь и нарисовать полосы смерти? Так ведь делают сетийцы?

— Только когда идут в бой, Улыба, — ответил сержант. — А теперь уходи, женщина. Ты не лучше той хенгезской комнатной собачонки. Сегодня она укусила локоть хундрилу и была такова.

— Надеюсь, они ее насадили на вертел.

— Никаких шансов. Крюк стоял на страже. Им придется умолять Темула, чтобы убрал собачку. Я к тому веду, Улыба, что твою спину не охраняет виканская овчарка, так что чем меньше укусов, тем безопаснее. Для тебя же.

О ноже, полученном Кориком в ногу, никто не упоминал.

К лагерю подошел Каракатица. Взвод уже успел выхлебать жидкий чай и по очереди прикладывался к его жестяной кружке. — Они здесь.

— Кто? — спросила Улыба.

Бутыл смотрел, как сержант не спеша уселся около вещей. — Ладно, — сказал Смычок, вздыхая. — Марш откладывается. Кто-нибудь, помогите Корику разбудить костер — пора готовить настоящий завтрак. Карак — повар.

— Я? Ладно, но потом не ругайте.

— За что? — с невинной улыбкой спросил Смычок.

Каракатица подошел к кострищу, сунул руку в карман: — Завалялось немного порошка из горелки…

Все, включая Смычка, отскочили. Каракатица вдруг оказался в одиночестве. Он задумчиво взирал на товарищей, вставших в пятнадцати шагах. Оскалил зубы: — Крупица или две. Черт, вы думали, я сумасшедший?

Все поглядели на Смычка. Тот пожал плечами: — Инстинкт, Карак. Удивляюсь, что ты еще не привык.

— А? Не ты ли побежал первый, Скрип?

— Кому лучше знать?

Каракатица скорчился у костра. — Да, — буркнул он, — я совершенно сражен. — Он достал из кармана небольшой глиняный диск — фишку для игры "плошки", за которой сапер проводил все свободное время. Плюнул на нее, швырнул в огонь. И проворно отскочил.

Остальные замерли.

— Эй, — сказал Корик, — это же не настоящая фишка?

Каракатица бросил на него взгляд. — Почему бы это?

— Да потому что такие раскиданы повсюду!

— Это те, что я потерял, — спокойно ответил сапер.