Зорин нехотя кивнул.

На берегу показался до боли знакомый ему каскадный фонтан «Купальщица», где майор когда-то, еще молодой милиционер, в романтическом порыве принял за шпиона сотрудника КГБ, сорвав важную операцию. Зорин думал, что его если не расстреляют, то уж из органов попрут точно, но Плужников не только простил его, но и позвал работать к себе.

– И второе, – продолжил генерал. – Ты отличный сотрудник, прекрасный аналитик, с архивами классно работаешь, но ты не оперативник, не разведчик ты, у тебя подготовки соответствующей нет.

– Я четыре языка знаю! – воскликнул майор.

– Ни в какую Америку ты не поедешь, – резюмировал Плужников.

Зорин хотел сказать что-то еще, но, увидев строгий генеральский взгляд, осекся.

– А Петру я верю, – твердо сказал Плужников. – Только вот Алену, если честно, не понимаю. Пока не понимаю… Но тоже хочу верить. И тебе советую.

– Это приказ?

– Приказать верить или не верить во что-то – невозможно. Просто надо стараться понять истинные мотивы тех или иных поступков. А мы часто, вон как ты сейчас, сразу трактуем по-своему. Сбежала – значит, предала…

– Ну так это ж очевидно!

– «Очевидно» слово хитрое. «Оче» и «видно» – то, что видно очами. Но то, что мы видим, часто не отражает истинную суть происходящего.

– Это как же?

– Да вот так. Вот видишь ты: бежит по улице человек, торопится… и вдруг какой-то прохожий раз – и подножку ему ставит. Человек со всего размаха хрясть об асфальт! Что ты подумаешь о прохожем?

– Гад он.

– Вот. Но ты ведь просто видишь: «что» сделал прохожий и даже «как» он это сделал. Но этого мало. Надо знать, «зачем» он это сделал – только тогда поймешь истину. А если упавший человек – воришка и минуту назад украл у старушки кошелек, а прохожий это заметил и подножкой остановил вора? А?

Зорин задумался.

– Ладно, – вздохнул он. – Будем считать, что мы пока просто не понимаем и они не предатели. Тогда надо учесть, что они в большой опасности.

– Я знаю.

– Вы не все знаете, товарищ гене… – спохватившись в последний момент, успел проглотить слово «генерал» Зорин. – Я вот тут, как вы говорите, в архивах покопался…

– И что же?

– Вы же знаете, что Сташинский был женат на немке из ГДР Инге Поль? Она не догадывалась, что он работает на нас, но в какой-то момент в нашей конторе решили задействовать и ее. Планировалось, что они в паре будут работать на нелегалке. Подготовили легенду, документы. Но когда ее стали вербовать, она отказалась.

– Ну и? Какое это имеет отношение к Петру с Аленой?

– Павел Михайлович, отгадайте: паспорт на какое имя предполагалось использовать для жены Сташинского?

Плужников вздрогнул:

– Неужели…

– Да, Павел Михайлович, на имя Эльзы Рух! А поскольку паспорт для жены Сташинского не понадобился, то это имя, доработав легенду, решили использовать для Алены. Жене Сташинского имя не называли, а вот сам Сташинский был в курсе и мог его запомнить. Соответственно, мог и назвать это имя американцам. А если Алену возьмут, то через нее и на Петра выйдут.

– Черт! – возмутился Плужников.