– Попробуй "поздороваться" с ними, – подсказал я. – Просто… представь образ приветствия, как ты это обычно делаешь.

Настя снова сосредоточилась, пытаясь установить контакт с Духами Камня. В её сознании должен был возникнуть образ дружеского рукопожатия. Ей нужно было "протянуть" руку в сторону ближайшего Духа… и почувствовать, как он ответит ей тем же – лёгким прикосновением, тёплой волной энергии, прошедшей сквозь её руку.

– У меня получилось! – радостно воскликнула Настя, открывая глаза.

– Молодец! – похвалил её. – А теперь представь, что ты лепишь голема.

И я начал объяснять ей основные принципы создания големов. Голем – это магическое существо, оживлённое с помощью энергии. Их тела могут быть изготовлены из разных материалов – камня, глины, дерева, металла, – но главным ингредиентом всегда являлась магическая энергия.

– Помни, – сказал я, – что Духи Камня – это не просто "инструменты". Они – живые существа, обладающие своим разумом и чувствами. Ты должна уважать их, договариваться с ними, а не приказывать.

Настя, всё ещё немного испуганная, но с нескрываемым любопытством, начала осторожно собирать камни, подходящие для создания голема. Она выбрала несколько плоских камней для тела, несколько острых – для рук, и один круглый – для головы.

– Ты должна представить себе образ будущего голема, – подсказал я. – Продумай каждую деталь, каждую мелочь. И не торопись.

Настя закрыла глаза, сосредоточившись, и начала лепить голема, словно играла с глиной. Я, не вмешиваясь, наблюдал за ней со стороны.

Через час кропотливой работы, её первый голем был готов.

– Ну вот, – сказала она с гордостью, разглядывая своё творение. – Что скажешь?

Я едва сдержал смех. Её "голем" больше походил на… корявую картофелину с кривыми ручками-веточками и головой-булыжником, на которой Настя нарисовала глаза, нос и криво улыбающийся рот.

В этот момент в грот вошли Железяка и Глиняная Башка – два самых сильных моих голема, которых я оставил здесь на охрану. Увидев "творение" Насти, они замерли на месте. Несколько секунд они молча разглядывали его, затем Железяка поднял руку и начал стучать себе по голове, показывая, что, мол, Настя – "ку-ку", а Башка, согнувшись пополам, начал трястись, изображая смех.

Настя, увидев их реакцию, обиженно надула губки.

– Ну вот, – прошептала она, – …старалась же…

Я подошёл к ней и, погладив по голове, сказал:

– Не расстраивайся, это только начало. Первый блин – всегда комом.

Затем я подошёл к Железяке и Башке. Они, как всегда, бесстрастно смотрели на меня, ожидая приказов. Я жестами объяснил им, что это – "ученик", и что они должны помогать ему.

Глиняная Башка, по-прежнему утробно хихикая, подошёл к корявому голему, похлопал его по голове и жестами показал: "Не ссы, малой, мы тебя научим". Железяка лишь кивнул, и на его лице появилось нечто похожее на улыбку.

– Ну вот, видишь? – сказал я Насте. – У тебя уже есть помощники.

Она тоже улыбнулась.

– Спасибо, Теодор, – сказала она. – Я постараюсь не подвести тебя.

И она, воодушевлённая, принялась за работу.

Герцог Сергей Никифорович Иванов медленно открыл глаза. Резкая боль пронзила голову, заставив его поморщиться. Бледный свет резал глаза, привыкшие к темноте.

Мир вокруг него медленно всплывал из тумана, обретая форму и звуки.