Ну это легко. По чему она больше всего скуча­ла, когда перебралась в столицу?

— Сад, — тут же ответила она. — И все.

— И все? — он усмехнулся. Как бы смешно это ни было, но она хотела как раз почти невозможно­го. Неужели она настолько не разбирается в недви­жимости? — В Лондоне найти дом с садом почти нереально… Они все на вес золота. Но я думаю, что смогу это уладить.

Она провела рукой по волосам. Ее коробило осознание того, что Ксандрос способен решить любой вопрос одним щелчком пальцев.

Неужели он не понимает, что для нее это не так легко? Выбирать новый дом, не чувствуя любви и поддержки с его стороны. Все, что она слышала от него, — это то, что его люди этим занимаются. И все. Впрочем, как обычно.

— Отлично, — с легким сарказмом отреагирова­ла она.

Он прищурился. Ее реакция была явным ударом по его самолюбию. Он сразу почувствовал, как его захлестнула ярость. И что-то еще. С этим он боролся изо всех сил.

— Не самый радушный ответ, — пробормотал он. — Я думал, ты будешь хотя бы немного мне бла­годарна.

— Да? — Чего еще, интересно, он от нее ждет? Она позволила ему дать имена их детям и разреши­ла спать на своем диване. Теперь согласилась пере­ехать. Когда вообще это все кончится? Она броси­ла на него косой взгляд. Он стоял, прислонившись к подоконнику. В черных брюках и черном джемпе­ре он был неотразим. В повседневной одежде он выглядел не менее сексуально, и она безумно хоте­ла его. Это нормально для только что родившей женщины — чувствовать дикое желание? Или это так из-за того, что рядом с ней именно Ксандрос? Она любила его и столько раз познавала вкус его тела, что теперь вряд ли сможет быть с другим мужчиной.

Глядя на его оливковую кожу, вспоминая тепло его тела, было очень легко забыть всю их непро­стую историю, забыть то, что он здесь только из-за чувства долга. Нет, он здесь только ради детей, с болью напомнила она себе. Это не должно было причинять ей боль, но причиняло. Ребекка вдруг почувствовала острое желание тоже сделать ему больно. Показать, что она не голодный щенок, дожидающийся милости от хозяина.

— Тебя раздражает моя неблагодарность, Ксан­дрос? Ты ждал, что я упаду тебе в ноги? Ты этого хочешь?

В ее голосе звучало недовольство, и он торже­ствующе улыбнулся. Наконец-то! Он так долго ждал, когда же она покажет свои эмоции и пере­станет быть приторно-вежливой с ним. Теперь собирался сделать то, о чем очень долго мечтал. Медленно подошел к ней, видя, как ее голубые глаза испуганно расширяются.

— Как ты думаешь, милая, чего я на самом деле хочу?

Вот что-что, а думать она сейчас не могла. Когда он стоял так близко, что она могла уловить запах его парфюма, ее чувства обострялись, а желание становилось безумным. Она слишком поздно поня­ла всю опасность его близости. Он использовал эту близость как оружие, так как осознавал свою силу над ней. И ей это нравилось. Ведь это значит, что она все еще желанна для него.

— Ксандрос... — выдохнула она. — Ты что?

— Ребекка, стоит ли терять время на, вопросы, если ты знаешь на них ответы? — тихо сказал он и крепко прижал ее к себе.

— Не надо...

— Не надо — что? Не надо делать того, о чем меня умоляют твои глаза, но чему противится разум?

Он был прав. Его теплое дыхание на ее шее заставило ее задрожать. Она злилась, что он видит ее насквозь, но в то же время безумно хотела на­сладиться его телом. Он крепко прижимал ее к себе, и ей казалось, что прошла целая вечность с того момента, как он касался ее.

— Ксандрос...

— Что?

— Остановись.

— Но ты же не хочешь этого.