|
Вот то, что места друг дружке не уступают, это правда. Так что наша отечественная бабка, влезающая в американский автобус и кричащая уже со ступенек: «Ну шо, молодежь, будем сидеть?», лишь развеселит тамошних пассажиров. Конечно же, они будут продолжать сидеть, так как считают, что имеют на это полное право. Поэтому лучше перенесемся в такой распространенный в многоэтажных небоскребах вид транспорта, как лифт.
Переполненный лифт останавливается на 43-м этаже, и, прижатые к стенке плотной толпой, комиссар Ле Пешен и сержант Холдуин порываются выйти: – Excuse me! Getting off! Is any body over there getting off! – Извините, мы выходим! Там впереди хоть кто-нибудь выходит? Но похоже, что всем плевать, и наши полицейские активизируются. – Move! We’ re getting off! – Разойдись! Мы выходим! Комиссар расталкивает людей и, чувствуя, что двери вот-вот закроются, выхватывает револьвер. Леди визжат, джентльмены сами начинают выскакивать из лифта… Ну, а вам из всего вышесказанного следует запомнить, что to get off (или «to go off») будет переводиться как «выходить». Вежливое «are you getting off» лучше не говорить, потому как это не совсем вежливо и равнозначно тому, как если бы вы интересовались чужими делами. Американец вас так или иначе пропустит. Лучше сказать «excuse me», и если вы видите, что до человека не доходит, или если вы видите парня с татуировкой «Вася» на потной руке, сгрудившего у двери свои сумки, то можно вежливо произнести: «Слушай, земеля, если вырвался за границу, то веди себя прилично. Что встал в дверях, как будто один здесь! Дай пройти. Кстати, откуда будешь?». Но если не хотите выдавать, что вы тоже «наш», то просто тихо и вежливо спросите: «Could I get off? – Нельзя ли мне сойти» или «Excuse me, I’m getting off». Тем временем приехали к концу урока. I’m getting off. Bye guys! See you!
* KICK BACK, UP, OFF, OVER, ИЛИ РАННЕЕ ВЕСЕННЕЕ УТРО 1962 ГОДА
На перроне ливерпульского железнодорожного вокзала, подняв воротники черных кожаных курток и нервно поглядывая на колею, ведущую в Лондон, потягивают сигареты два высоких парня в обуженных джинсах и узконосых черных туфлях. Пронизывающий мартовский ветер треплет их ниспадающие на глаза волосы. У одного – совсем не по погоде – черные солнцезащитные очки. Почтенные пожилые леди, ворча насчет современной молодежи, обходят этих типичных стиляг стороной. Прибывает поезд из Лондона. Платформу наводняют люди. «Вон Брайен!» – указывает пальцем один из парней, и оба устремляются вперед, натыкаясь на пассажиров с чемоданами, вылезающих из вагонов. Улыбаясь, подходит молодой джентльмен в плаще и с портфелем. «Привет, Джон, привет, Пол», – говорит он, хлопая стиляг по плечам. «Привет, Брайен! Ну как? Ну что?». Брайен пожимает плечами и виновато улыбается: «Знаете, мне сказали, чтобы я не морочил сам себе голову и продолжал заниматься своим пластиночным бизнесом…» – «Ничего не понимаю! Ведь наша последняя демо-тейп ничем не отличается от других профессиональных групп!» – возмущенно выкрикивает Джон, швыряя сигарету. «Объяснение простое, – вновь виновато улыбается Брайен, – ничто не сдвинется, пока я не найду действительно нужного человека или until we give a kickback to these London’s show business bosses». (Это можно перевести как «пока мы не дадим на лапу этим лондонским воротилам шоу-бизнеса».) Как видите из диалога Брайена Эпштейна с Джоном и Полом, kickback, что нечаянно мож
Как видите из диалога Брайена Эпштейна с Джоном и Полом, kickback, что нечаянно можно перевести как «пинок в ответ», на самом деле означает взятку. |
