В общем, отчитаться американцам особо было нечем — тоска и грусть. И вот однажды ушлые ребята из только что созданного ЦРУ узнают через агентуру, что брат-близнец в поте лица трудящегося на них Святозара Ленковского тоже физик и находится в сердцевине русского Проекта. А они еще и похожи внешне друг на друга так, что не отличишь. И особых примет нет, вроде шрамов, родинок. Вот и возникла безумная идея, как это использовать, притом самым наглым, невероятным способом.

Как Святозар дал согласие на все это? Как бросился в авантюру, в которой сам должен был сгореть с вероятностью сто процентов? Поработали над ним хорошо — и поляки, и немцы, и, наконец, американцы. Человек превратился в разрушительное оружие, не жалеющее ни себя, ни других для эфемерных и откровенно человеконенавистнических целей. Мало того, что он согласился. Он загорелся этой целью, объявив, что таково его жертвенное служение и, возможно, жертвенный конец — все во имя великой идеи правильного в его понимании прогресса человечества.

Дальше дело техники. Переправка Святозара в Союз. Активизация бывшей абвергруппы, доставшейся по наследству американцам. Нужно отметить, что таких команд у противника, даже с учетом немецкого наследия, считаные единицы, так что, вводя ее в смертельную игру, они жертвовали многим.

Группа Кутяпы достаточно виртуозно организовала и провела нападение на Михаила Ленковского. Его умело отключили, запихали в фургон. А Святозара, якобы страшно избитого, на деле лишь с небольшими показушными травмами, положили на асфальт, ждать, когда его там найдут граждане, а потом подберут милиция со скорой. После чего он начал — достаточно убедительно — играть в потерю памяти.

Изначально Святозару была поставлена задача попытаться заменить своего брата, войти в Проект. Там получить как можно больше информации об «Астре-1» и, по возможности, саботировать ввод ее в строй. Но потом возникла идея получше. Пустить устройство в разнос. Небольшой ядерный взрыв — и несколько ученых мужей, на которых во многом держался Проект, отправятся к праотцам, а работы по самой установке затормозятся надолго.

Дело в том, что Ленковский и Базаров были главными специалистами по обсчетам и технологическим работам именно в вопросах безопасности установки и недопущения перехода ее в критический режим. То есть если кто и мог пустить «Астру-1» в разнос, так это они.

Базарова убрали, чтобы не мешался. И вражеский агент стал заведовать подготовкой контура безопасности установки.

Надо отдать должное — в Манхэттенском проекте Святозар работал по схожей тематике и в тему вошел моментально. Начал профессионально, практически незаметно, допускать искажения в расчетах. А перед испытаниями внес кое-какие изменения в конструкцию, что-то отвинтил, что-то привинтил. Переставил плюс на минус в контрольном датчике. И все. Мелочи, которые сразу не заметишь. Однако теперь установка должна была рвануть так, что камня на камне в окрестностях не останется.

Он прекрасно понимал, что ему не выжить. Мог, конечно, попытаться сказаться больным и уклониться от испытаний. Опять симулировать какие-нибудь приступы. Но такое поведение грозило вызвать подозрения. Ушлые чекисты вполне могли затребовать провести процесс подготовки заново. Так принято. И тогда все вскроется. Оставался один выход — пожертвовать жизнью. И он пошел на это легко. Всходил на эшафот с сознанием выполненного долга. Самое интересное, что он и предложил этот вариант. У кураторов сначала не было намерения жертвовать им ради взрыва установки, и они отвергли план. Но он настоял.

В общем, жизнь ему спасли мы. Предупредили взрыв. Как именно? Тут уж дело техники.

Когда после штурма маяка и освобождения Михаила подтвердилась моя версия о подмене, мы привлекли пару особо доверенных и подготовленных специалистов, чтобы они проверили установку перед пуском заново. Они и нашли намеренно внесенные дефекты.