|
А поскольку руководство, основное ядро ревкома, арестовано, среди оставшихся на свободе рядовых членов партии возобладают эмоции, а не рассудок, и они, бесспорно, организуют торжественные похороны своему товарищу. Этого и ждет Гиацинтов. Как только похоронная процессия тронется по городу к Эгершельдскому кладбищу, там, вокруг церковной ограды, уже будут стянуты войска «для обеспечения порядка». А чтобы порядок нарушить, два агента выстрелят в солдатские спины: самая обычная провокация. Солдаты ответят. Толпа – на прорыв, это уж понятное дело. Вот и начнется настоящая пальба. Человек триста положат на могилки, а остальные притихнут. Вот только тогда можно будет считать тыл хоть в какой то степени обеспеченным на ближайшие месяцы: наступление на красных не за горами. * * * И назавтра в редакцию ванюшинской газеты пришел маленький, пыльный, неприметный человек. Он передал в отдел объявление: «Скорбный листок», извещающий всех родных, близких и друзей «коммунистического лидера» Васильева о его кончине, наступившей во время прогулки в здании контрразведки, на Полтавской, 3. – Вы, пожалуйста, на первую страничку поместите, – попросил пыльный, неприметный человек, назвавший себя дальним родственником жены умершего, – чтобы все прочитали про наше горе. Под стопку бумаги осторожно кладется пять долларов. Заведующий отделом величественным жестом спрятал деньги в жилетный карманчик, заметив: – Вы неуч в нашем деле. Если я помещу ваше объявление на первой полосе, значит, я взяточник и недобросовестный человек. На первой полосе самый залежалый товар рекламируется, самые скучные новости подаются. А вот четвертую полоску, да еще петитом, но под заголовочком: «Не месть, а кара», или: «Она его настигла на допросе» – прочтет весь город. – Нет, вы про то, что он на допросе, того… Вы не надо, это ни к чему… – Так что же вы предлагаете?! – Что вы, что вы! Я ничего. Это вы очень заманчиво с предложили: «Она его настигла». Только без упоминания, что, мол, на допросе. – А вы чего боитесь? Пусть жандармы боятся, а вы родственник, вам как раз на этом поиграть. Нам – реклама, вам – соболезнование. Человек сделал быстрые глотательные движения, мучительно соображая, как поступить. – И потом, – продолжал заведующий, – что значит «она его настигла»? Если жена настигла мужа с любовницей, так это в наши дни никого не поразит. А если муж настиг ее с другим, так это даже занятно, что она, стервь, врать будет. Наверняка станет убеждать, что он ее изнасиловал. – Это точно, – вздохнул человек, – все бабы суки. Так, значится, какой будет заголовочек? – «Загубили, суки, загубили!» – А кто кого изволил загубить с? Не получится ли петрушка с морковкой? – Что вы такой пришибленный? Словно боитесь чего. У вас то свои предложения есть? – У меня своих предложений нет. Я бы попросил вас подождать, мы с родственниками посоветуемся. – Тогда в завтрашний номер не пойдет. – Нет, в завтрашний надо обязательно чтоб попало, а то уж он сколько лежит… – Кто? – Нет, никто, это так у меня что то от горя отдельные слова вылетают. Давайте напишем просто и со скорбью: «Прощай, дорогой». – Ладно, – согласился заведующий. – Напишем. После ухода посетителя заврекламой снял внутренний телефон и начал диктовать: – Василь Василич, пошла шапочка: «Загубили, суки, загубили!» Первая фраза крупно: «От тюрьмы, как и от сумы, никуда не спрячешься, разве что только в новый ресторанчик при магазине Юлия Бриннера». |
