— Ничего себе, — удивилась Петра. — Вы еще даже не женаты, а она распоряжается вашей жизнью.

Он снова рассмеялся.

— У вас мужской ум. Я хочу сказать, что мужчины часто говорят друг другу подобные вещи.

Снова сильно покраснел.

— Я вовсе не имел в виду, что вы не женственны, вы очень женственны, просто… Вы замужем?

— Была. Брак лопнул не потому, что я пыталась распоряжаться его жизнью. Я была почти идеальной женой, а он оказался хамом.

— Вы шутите, а я говорю правду. Он растерянно взглянул на нее.

— А то, что рассуждаю по-мужски, — сказала она, — так я росла с пятью братьями. Поневоле обогатишься.

— Умение мыслить по-мужски ценно на вашей работе — ведь ваши коллеги по преимуществу мужчины.

Ну вот, тема разговора и изменилась.

— Да, это помогает, — подтвердила она.

— Да… может, поговорим о происшествиях от 28 июня? Я не упомянул о том, что четыре или шесть из них произошли на территории голливудского участка. Я еще не уверен, добавляют ли они что к статистике…

— Наш район всегда отличался высоким уровнем криминала, Айзек.

— В нескольких районах уровень преступности еще выше — Рэмпартс, Центральный, Ньютон…

— Возможно, вы правы, Айзек. Обещаю посмотреть, только не сразу. Сейчас мне некогда.

— Стрельба у «Парадизо».

— Точно.

— Девушку опознали?

— Пока нет.

— Ну, ладно. Извините, что…

— Месяца полтора назад ей сделали аборт. Это вас не наводит на какую-нибудь мысль?

— Должно быть, — сказал он, — убийство в результате конфликта. С отцом.

— Из-за аборта?

— Я думал о беременности. В некоторых ситуациях нежелательная беременность может послужить мотивом для убийства, вы согласны? Теодор Драйзер написал об этом прекрасную книгу…

— Она сама прервала беременность, Айзек.

— Но, может, она сохранила это в тайне? Петра задумалась. А почему бы нет?

— Да, такая вероятность не исключена. Благодарю. Теперь все, что мне нужно, это установить ее личность.

Она ему улыбнулась и снова отвернулась к груде бумаг на своем столе.

— Детектив Коннор… — Да?

— Могу ли я поехать с вами? Посмотреть, с чего и как вы начинаете. Обещаю, что мешать не буду.

— Это же очень скучно, Айзек. Сплошная рутина и тупики.

— Ничего, — сказал он. — Чем дольше я здесь нахожусь, тем больше убеждаюсь в собственном невежестве. Пишу диссертацию о преступлениях, а самых элементарных вещей не знаю.

— Я не уверена, что, ходя за мной, вы многому научитесь.

— А я уверен в обратном, детектив.

Капля пота катилась по его левому виску и добралась до уха. Он смахнул ее. Как же долго, должно быть, он набирался смелости, чтобы попросить ее об этом? За спокойными аргументами скрывалась страшная нервозность.

— Хорошо, — сказала она. — Завтра утром я снова буду опрашивать свидетелей происшествия у «Парадизо». Можете пойти со мной. Но только при одном условии.

— Каком?

— Называйте меня Петра. Если не послушаетесь, я стану называть вас «доктор Гомес».