Перед внезапным пробуждением он видел что-то приятное. Ему снилась детектив Коннор.

Петра.

Уж не влюбился ли он? Этого Айзек точно не знал.

Она была гибкой и грациозной, с копной черных волос.

Правильные черты лица. Кожа цвета слоновой кости, с просвечивающими сквозь нее голубыми жилками.

Она даже отчасти не напоминала современный образ идеальной женщины — грудастой глупой блондинки. Она была полной противоположностью, и Айзек вдвойне уважал ее за то, что она не шла на поводу у моды, была сама собой.

Серьезный человек. Кажется, ее трудно рассмешить.

Одевается всегда в черное. Глаза — темно-карие, но при прямом освещении кажутся черными, как колодец. Пытливые глаза, глаза расследующие, и в них ни тени флирта.

Общее впечатление — молодая Мортиция Адамс. Айзек слышал, что другие детективы сравнивают ее с Мортицией. Но изредка называли ее «Барби». Этого он понять не мог.

Копы голливудского участка продолжали избегать его расспросов о полицейской работе. Профессора в его университете мнили, что жизнь их сложна, но после того как Айзек поработал в полиции, он стал бояться, что расхохочется на университетском собрании.

Петра — не Барби.

Напротив. Энергичная, целеустремленная.

Не однажды он грешил тайной возней в постели, мысленно воображая ее обнаженную грудь, доводя себя до конвульсий. Ужасался собственной вульгарности.

Маленькая твердая грудь — хватит.

И все же… она была прекрасной женщиной.

ГЛАВА 9

Петра засиделась за столом далеко за полночь, совершенно забыв об Айзеке с его теориями и всем остальным, что не имело отношения к делу «Парадизо».

Она поговорила с копами, которые занимались бандами, и с их коллегами в Рэмпартсе. Никто ничего не слышал об убийствах, совершенных бандой, но пообещали проверить. Затем Петра попыталась связаться с восемнадцатью подростками, которых она опрашивала на стоянке.

Двенадцать человек застала дома. В пяти случаях то ли испуганные, то ли возмущенные родители попытались ей помешать. Петре удалось расположить их к себе, но подростки обнаружили полное неведение.

Среди шестерых детей, которых она не застала, были и две нервные девушки, Бонни Рамирес и Сандра Леон. Их телефоны молчали.

Петра уселась за компьютер, чтобы еще раз посмотреть сайт с пропавшими детьми. Ее почта оказалась полна, и она сначала открыла ее.

Разный производственный мусор и электронное письмо от Мака Дилбека.

люк и я работали сегодня в поле, ничего с нашей стороны, как у тебя? говорят, если не продвинемся, дело у нас отберут, ну разве не забавно? может, следует привлечь твоего вундеркинда? здесь понадобятся хорошие мозги, м.

Она тут же написала ответ:

ноль плюс ноль равняется… ты сам знаешь, чему, иду домой, завтра проверю двух нервных свидетелей, собираюсь взять с собой гения, хотя, если хочешь, возьми его себе. п.

Отправив письмо, вынула из шкафчика сумку, но мысль о пустой квартире пугала. Налила чашку кофе из общественной кофеварки, чтобы немного взбодриться.

Кто-то оставил возле кофеварки пачку рулетов. С виду далеко не первой свежести — засохли по краям. А вот яблоко оказалось вполне съедобным, она взяла его, прихватила жевательную резинку с кофейным вкусом и пошла к столу.

Каплан и Салас ушли, а сменщики еще не явились. Она сидела в одиночестве, просматривала старые послания и почту — ничего интересного. Затем заполнила длиннющий бланк пенсионного фонда и бланк медицинской страховки.

Осталось заняться списком Айзека.

«28 июня».

Она выбрала голливудские происшествия из перечисленных шести, переписала имена жертв, вернулась к компьютеру, загрузила данные в статистический файл и включила поисковую систему.