Если бы не эта гребанная трагедия где-то… непонятно вообще где!

— Таким образом, все правительства обязались оснастить любые городские заводы и центры системой экстренного самоуничтожения. В данный момент репл…

– Майкл! Вставай! — Трорин не церемонился, будя меня мощными пощечинами, – живи, дрянь! Мне еще отсюда выбраться нужно!

— Хватит… да хватит же! Я очнулся!

– Так чего разлегся?! Слышишь? – он поднял палец вверх, и я отчетливо разобрал жалобные крики выжившего, которые тут же заглушил рев дракона, – дьявол, это Барга. Где я еще такого воина найду… Нужно выйти наружу и победить это чудовище!

– Без снаряжения и брони? Я может и псих, но не идиот.

– Подъем! – взревел дварф, и руны на моем ошейнике засветились ярче факела, – там твои товарищи! Я на тебя все три отличных зелья здоровья потратил! Ты должен!

– Пошел ко всем демонам! Можешь хоть досуха меня выкачать, а на самоубийство я не пойду и не должен! Нет таких законов, по которым я погибать должен!

– Ты мой раб! – уже не сдерживаясь, закричал Трорин. Я приготовился биться за свою жизнь против обезумевшего надсмотрщика, но в следующую секунду от входа в пещеру полыхнуло пламенем. Струя кислоты, почти мгновенно загорающаяся на воздухе, осветила каменные своды и останки драконоборцев, путников, складываемые здесь веками.

– Так вот они какие, сокровища драконов, – ошалело проговорил дварф, отвлекшись от меня, – не сундуки или горы золота, а трупы.

Он был почти прав. Весь пол пещеры был устелен порядком обгоревшими костями. То, что Змей Горыныч не смог прожевать, он просто выплевывал. И сплавившиеся в бесформенные куски медные монеты вперемешку с камнями и щебнем представляли из себя крайне слабую ценность. Как и обрывки брони, разодранные когтями и клыками нагрудники, оплавленное оружие – в основном кинжалы, которые побежденные герои не успели даже достать.

– В этой груде хлама невозможно найти ничего ценного, – раздосадовано сплюнул на пол Трорин, – хочешь ты или нет, ты либо пойдешь сражаться сам, либо я использую тебя в качестве приманки!

– Только после того, как у меня в руках будет что-то потяжелее обычного камня. А еще лучше острое и двуручное. Мне нужно минут пять, чтобы осмотреться.

– Я даю тебе минуту, – сквозь зубы процедил дварф, – после ты пойдешь в том виде, что будешь!

Твою мать. Да что ж это такое. Сейчас я как никогда раньше жалел, что попал в дружную компашку обреченных. Понять страдания моего надсмотрщика, который всеми способами хочет спасти жизни подопечных, я мог. Больше того, мне самому было бы крайне приятно, если меня постарались вытащить с тем же рвением. Вот только прямо сейчас моя жизнь напрямую зависела от того, сколько твари потребуется времени на то, чтобы сожрать остальных.

Ну и, конечно, от судьбы Трорина. Если не смогу спасти его шкуру – и сам погибну. Так что, несмотря на все огромное желание прикончить утырка, пойти на такой шаг я не могу. Смерть от естественных причин, да? Как там говорил Вейшенг – быть сожранным драконом вполне естественно, так что ни каких проблем с изъятием артефактов у них не возникнет. Если я умру. Но делать я этого, конечно, не буду.

Первое, что бросилось в глаза, когда пламя начало погасать – небольшой питьевой источник. За сотни лет ручейки, просачивающиеся с поверхности, продолбили в каменной породе глубокую яму. Свет не попадал внутрь, и озерцо казалось почти идеальным зеркалом. Но слепозрение подсказывало, что все не так просто – воды озера были куда теплее, чем воздух в пещере. Заглянув внутрь, я не поверил своим глазам.

Прямо на дне неглубокого, три или пять метров, колодца стоял камень. И из него торчала рукоять меча. Не раздумывая о последствиях, я прыгнул под воду.