– Да. Мы не так сильно привязаны к своему потомству, как люди, – кивнул техножрец.

Их беседу прервал сигнал о подготовке шаттла к переходу в подпространство. Пояснив техножрецу, что означает сирена и что нужно делать, Влад поднялся и, попрощавшись с верховным кивком головы, вышел из каюты. Проводив его взглядом, верховный задумчиво подёргал ремни разгрузочного гамака и, прикрыв глаза, тихо прошептал:

– Моё любопытство умрёт только вместе со мной.

День у графа Кудасова не задался с самого утра. Сначала четыре в дупель пьяных идиота из так называемой золотой молодёжи чуть не влетели на глидере в его бронированный флайер. И только мастерство водителя и жёсткие инструкции службы охраны высших лиц государства, спасли машины от столкновения. Вдавив педаль ускорителя в пол, водитель стремительной свечкой увёл флайер от несущейся спортивной машины, а потом тяжёлый флайер охраны мощным ударом отбросил дорогую игрушку в сторону, вмяв её в стальное ограждение дороги.

Спустя ещё три секунды вся пьяная компания была взята на прицел штурмовых пистолетов. Охрана графа свой хлеб ела недаром. Пьяных болванов передали в руки полиции с многозначительным обещанием проконтролировать результаты следствия. Пьянчуги, сообразив, что на этот раз серьёзно влипли, даже не пытались дёргаться и качать права. Угроза жизни одного из первых лиц государства не та статья, от которой могли спасти папашины связи и деньги.

Досадуя, что вынужден напрасно терять столько времени, Кудасов наорал на сержанта дорожной службы, вяло возюкавшего ручкой по протоколу, и, хлопнув дверцей машины, приказал:

– В центр. И жми так, чтобы только пыль столбом стояла. Полтора часа впустую потеряли.

Бывший гонщик азартно усмехнулся, и в следующую секунду графа просто вмяло в спинку сиденья. Кое-как оторвав голову от подголовника, Кудасов тихо выругался, уже жалея, что отдал такой опрометчивый приказ. Но слух у опытного водителя оказался не менее безупречным, чем водительское мастерство. Бросив короткий взгляд в зеркало заднего вида, он с ехидной улыбкой сказал:

– Либо скорость, либо комфорт, шеф.

– Да езжай уже, философ, – вяло отмахнулся Кудасов, признавая его правоту.

Этот человек работал у графа уже пятнадцать лет, и сам Кудасов уже давно сбился со счёта, сколько раз его мастерство помогало графу вовремя оказаться на месте и спасало не только карьеру, но и жизнь. Поэтому некоторые вольности граф ему прощал, а порой даже поощрял. Мужик умел молчать, а помимо феноменальной реакции обладал ещё и острым умом. И граф иногда по дороге проговаривал возникшую проблему вслух, пользуясь старой пословицей «ум хорошо, а два лучше».

Оказавшись в своём кабинете, Кудасов не успел включить коммуникатор, как на пороге появился секретарь и, молча положив на стол папку из натуральной кожи, доложил:

– На проводе министр иностранных дел содружества американской конституции. Требует немедленно соединить с вами.

– Вот только его мне сейчас и не хватало, – угрюмо буркнул Кудасов и, введя пароль на служебном коммуникаторе, добавил: – Чёрт с ним, соединяй.

Экран монитора мигнул, и граф увидел давно знакомую, вытянутую, словно у лошади, физиономию. С трудом натянув на лицо дежурную улыбку, граф вежливо кивнул и, вздохнув, поздоровался, переходя на интерлингву:

– Доброе утро, господин министр. Рад вас видеть. Чем могу служить?

– Не пудрите мне мозги, граф. Мы знакомы с вами добрых четверть века и оба отлично понимаем, что радость от нашего с вами случайного свидания весьма сомнительна, – огрызнулся министр, сверкнув безупречными зубами.

– Тогда какого чёрта вы вообще звоните мне? – не остался в долгу граф.

– Задать прямой вопрос и получить такой же прямой ответ.