|
Несомненно, Марленус отдал своим людям приказ, чтобы они во всех городах и поселках по пути следования в Ар демонстрировали жителям его богатые охотничьи трофеи, и в первую очередь - эту известную всему Гору лесную разбойницу, ставшую теперь его пленницей. Такая добыча непременно должна будет снискать ему еще большую славу и всеобщее уважение. Он, я думаю, не станет делать из нее рабыню, пока не доставит в Ар, а там, очевидно, устроит церемонию ее публичного обращения в рабство и, возможно, собственноручно поставит на ее теле невольничье клеймо.
Окружившие повозку рабыни осыпали пленницу оскорблениями и пытались дотянуться до нее палками и ремнями. Их ярость только подогревалась безразличием Вьерны, которая, казалось, не обращала на них никакого внимания. Все тело у нее было покрыто царапинами и следами от побоев, но она не выказывала никаких признаков того, что ей больно, и продолжала стоять с гордо поднятой головой, устремив взгляд над разбушевавшейся толпой. Она не удостоила не только словом, но даже взглядом своих исходящих бессильной яростью врагов. Я была вне себя от злости. Мне хотелось, чтобы у меня в руках тоже была сейчас палка, а еще лучше - плеть! Вот уж я показала бы Вьерне! Я нисколько не боялась ее! Я отлупила бы ее так, как она того заслуживает! Как я ее ненавидела! Повозка с ней, влекомая тягловым рогатым тарларионом, постепенно скрылась из глаз. Стоящая в прочной железной клетке, с тяжелыми цепями на руках, Вьерна продолжала высоко держать голову, устремив застывший взгляд куда-то вдаль, словно не замечая всех тех, кто так старался до нее добраться, - как, впрочем, и тех, кто защищал ее от разъяренной толпы. Моя ненависть была так велика, что меня бы, кажется, никакая охрана не остановила. Я бы убила Вьерну. Тупой конец копья ударил по тенту рядом с тем местом, где мы выглядывали, наблюдая за торжественной процессией. Мы тут же испуганно отшатнулись прочь и поспешно заняли свои места. Плотная стена ткани снова отгородила нас от внешнего мира. Доносящееся снаружи пение труб и грохот барабанов становились все тише. Торжественная процессия продолжала свой путь, все дальше удаляясь от нашего фургона. Мы снова вернулись к проблемам нашего маленького мирка. - С этого момента, - объявила Инга, - обращаясь к нам, Эли-нор каждую из нас будет называть “госпожой”. Я посмотрела на нее с ненавистью в глазах. - Нет, - покачала головой Юта. - Будет! - настойчиво повторила Инга. - Это слишком жестоко по отношению к ней, - заметила Юта. - Мы будем обращаться с ней так, как она того заслуживает, - возразила Инга. Остальные девушки, за исключением Ланы и Юты, опасаясь, что их может постигнуть подобная участь, поспешно поддержали бывшую книжницу. - С тобой будут обращаться, как ты того заслуживаешь, - обратилась ко мне Инга. Я промолчала. - Это верно, Эли-нор? - вкрадчивым голосом поинтересовалась она. - Ты ведь тоже так считаешь? Я закусила губу. - Я спрашиваю, ты тоже так считаешь? - настаивала Инга; ее голос утратил игривые интонации. - Да, - едва слышно прошептала я. - Что - да? - с незнакомой прежде резкостью уточнила Инга. - Да… госпожа, - пробормотала я. Все девушки - и Лана в том числе - весело рассмеялись. - Убирай отсюда свои ноги! - потребовала лежавшая напротив меня девушка. |
