– Сейчас! – воскликнул шаман, касаясь центра Глаза навершием скипетра. Старый орк почувствовал, как вся накопленная энергия мгновенно пронеслась по его рукам к сердцу и разуму. Он знал, что его глаза загорелись ярко, ярче самого солнца, и он смог разглядеть магические нити, опутывавшие мир и висевшие в воздухе, смог увидеть души окружавших его существ, связь между ними и этим миром, и связь между этим миром и всей вселенной. Он чувствовал завесу, окружавшую Дренор и отделявшую его от остальных измерений.

Одним быстрым, рубящим взмахом скипетра он разорвал эту завесу, рассек ее так же легко, как кусок пергамента.

Мир содрогнулся. Земля заходила ходуном. В небесах грянул гром. Откуда-то снизу послышалось эхо жуткого скрежета, который сменился оглушительным визгом, прозвучавшим над облаками. Дренор кричал и бился в агонии. Когда Черный храм дрогнул, остальные участники ритуала пошатнулись, и многие попадали на колени. Нер’зул тоже покачнулся, но благодаря переполнявшей его силе смог удержаться на ногах.

Он почувствовал, как магия проносится через пространство, подобно заброшенному в пустоту крючку на леске. Она неслась вперед, ускоренная силой самого Дренора, а затем зацепилась за что-то твердое. За другой мир. Леска натянулась, зазвенела, эхом отдаваясь в теле Нер’зула, а затем ответный аккорд волной помчался обратно по леске… и разорвал пространство, образовав в нем дыру.

Разлом. Это был разлом. Нер’зул узнал то чувство, ту чистую силу, истончавшую воздух, землю и природу, эти пульсирующие узы, связавшие их мир со следующим. Широкая улыбка исказила очертания белого черепа, нарисованного на его лице, и Нер’зул закрыл глаза, наслаждаясь пьянящим чувством успеха. У него получилось! Он открыл разлом!

И не один. Шаман ощущал, как по всему Дренору открылись и другие порталы, похожие на крошечные пузырьки, всплывающие на поверхность моря и лопающиеся в момент соприкосновения с воздухом, или на удары молний от грозовой тучи, окутавшей всю планету. Каждый из них пылал в его сознании, подобно пробудившемуся вулкану.

Он мог отправить разведчиков в каждый из разломов, чтобы они доложили ему, что за миры там находятся. А затем он выберет самый подходящий из них и поведет Орду в лучшее место. А потом, возможно, в еще одно. И это будет повторяться снова и снова, пока его народ не получит столько миров, сколько им захочется, или сколько они смогут захватить. Пока у каждого клана не окажется по собственному миру, если они того пожелают. И тогда никто не сможет их остановить.

Обрис – один из тех, кто все это время охранял чародеев, – спросил:

– Это и есть наш новый мир?

Да уж, то, что можно было разглядеть сквозь покрытый рябью разлом, выглядело скверно. Они видели совсем немного, но даже этого было достаточно, чтобы забеспокоиться. На той стороне промелькнул какой-то неясный силуэт, который виднелся некоторое время, а затем исчез. Тусклый, зеленоватый свет сначала вспыхнул, а потом растворился.

– Что-то не похож он на то, что мы…

– Молчать! – рявкнул Нер’зул, поворачиваясь к Обрису. – Мы…

И в эту секунду, когда он отвлекся, Глаз задрожал в его руке. Нер’зул нахмурился и стиснул его покрепче. Артефакт забился, как рыба на берегу, и не успел Нер’зул понять, что происходит, как Глаз выскочил из его руки, пролетел по воздуху…

…и оказался в руке высокого, широкоплечего человека с белыми волосами и в лиловых одеяниях. Скрытое внутри чародея могущество заставляло гореть ярким пламенем не только зажатый во второй его руке посох, но и глаза. Человек-маг… он буквально вырвал победу из рук Нер’зула.