|
- Да, вода, - проговорил Масютин, пододвигая к себе стакан. - Я как-то сказал, что океан - это только вода, и больше ничего. Оно не совсем так. - И ученый, оседлав любимого конька, завел нескончаемый разговор о химии, удивляя Конобеева непривычно большими величинами: - В океане есть соли: поваренная, та самая, которой Марфа Захаровна подсаливает кушанья, хлористая магнезия, сернокислая магнезия, гипс. Знаете ли вы, какой объем имеют все океаны? Миллиард двести восемьдесят шесть миллионов кубических километров! - Это много? - наивно спросил Конобеев, поглаживая свою роскошную бороду. - Солнце этой водой не потушишь, но если бы устроить пожарную кишку, из которой вода вырывалась бы струей в километр толщиной, то можно было бы такой струей не только Солнце достать, но еще выше скакнуть, чуть не в десять раз. С Земли вы могли бы поливать огороды на Луне, Меркурии, Марсе, Венере. А если струю пустить потоньше, то и на Сатурне, на Нептуне и на Уране. Если всю соль собрать, которая в океанах растворена, то можно всю Северную Америку покрыть слоем в два с половиной километра толщиной. Почти двадцать миллионов кубических километров соли растворено в океане. - А золото есть? - спросил Конобеев. - Ого! Золота в океанах шесть триллионов килограммов. Если из океанов добывать золота каждый год столько, сколько из земли добывается, то на десять миллионов лет хватит. Шутка? - Отчего же его не добывают? - Добывают, да мало. Невыгодно пока. Но я сейчас работаю как раз над тем, как бы подешевле да побольше можно было золота из океанской воды добывать; тогда мы загремим! Приняв от Марфы Захаровны стакан чая, неизвестно какой по счету, он продолжал: - Океаны, моря - неисчерпаемый источник богатств. Возьмите хотя бы Каспий. Нет никакого сомнения, что на дне этого моря имеются нефтяные источники. Недаром на поверхности его появляются жирные пятна, а вода иногда "пылает". Если бы спустить воду Каспийского моря... - И что это Аленки нет? Беспокоит она меня, - не утерпела Марфа Захаровна В этот момент Пунь уронила на пол тарелку, громко заплакала и, выйдя из кухни в столовую, сказала: - Я виновата. Аленка не слусалась. Больсой водолазный костюм надела и посла глубоко, глубоко... - Однако жесткий водолазный костюм она не могла надеть: тяжел больно он! - заметил Конобеев. Пунь заплакала еще больше и ответила: - Я помогла ей. Холосый девуска плосит... - Святители-угодники! Чувствовало мое сердце! - прошептала Марфа Захаровна. Все были взволнованы. - Однако чего же ты молчала? - грозно спросил Конобеев. Пунь закрыла лицо руками и, всхлипывая, ответила: - Думала, плидет, сецас плидет. Масютин поднялся и, подойдя к радиотелефону, начал вызывать Ванюшку, который должен был находиться в сторожке. Но ни он, ни Волков не отзывались. |
