|
В тот же миг послышался жалобный стон, и на желтоватой поверхности воды расплылось широкое красное пятно. Толстокожее животное на миг замерло и явно забеспокоилось. Альбер использовал минуту и выстрелил. Отчетливо был слышен сухой удар: пуля пробила лопатку; кровь ударила и смешалась с водой, которая и ранее была красной, но по неизвестной причине. - Он ранен! - воскликнул стрелок. - Он пойдет ко дну... Однако, несмотря на страшную рану, гиппопотам делал отчаянные усилия, чтобы удержаться на воде. Странно, он уже как будто не обращал внимания на лодку, которая так недавно привела его в ярость, и в его помутившихся глазах уже не было злобы. Он поднялся, стал поворачиваться во все стороны, оглядывая открытое пространство, и издавал глухое ворчанье, в котором слышалось больше тревоги, чем гнева. Альбер хотел выстрелить из второго ствола, но Александр его удержал. - Не стоит, - сказал он. - Лучше побереги последние патроны, зверь уже не опасен. - Как это так? - Да вот смотри!.. Неподвижная туша поднялась из воды позади пироги и поплыла, уносимая течением. А гиппопотам, которого Альбер только что ранил, замычал страшным голосом и поплыл вдогонку за мертвой тушей. Но ее уносило быстрым течением, и гиппопотаму было трудно угнаться. - Ну, мы счастливо отделались! - сказал Александр со вздохом облегчения. - Ты считаешь, что всякая опасность миновала? - Бесспорно! И только благодаря нашей счастливой звезде: она столкнула нас с самкой. Хороши бы мы были, если бы напоролись на самца. - Если бы наша звезда действительно была счастливой, она убрала бы с нашей дороги всех толстокожих, без различия пола. - Согласен. Однако согласись и ты, что гнев этого несчастного зверя был вполне оправдан. - Почему? - Потому что мать преспокойно гуляла у себя в реке, нисколько не думая ни о сокровищах кафрских королей, ни о европейцах, которые за этими сокровищами гоняются, как вдруг "нос нашей пироги, острый как шпора, зарезал ее детеныша, которого она держала у себя на спине. - Детеныша? - Несомненно. Смотри, какие отчаянные усилия она делает, чтобы догнать его. Неужели она стала бы, по-твоему, так выбиваться из сил, если бы какая-то непреодолимая сила не влекла ее к этому бездыханному телу? - Теперь я все понимаю. Первый толчок мы испытали, когда наскочили на малыша. Из воды едва только показалась голова. - А потом нас толкнула мамаша. Она почувствовала, что малыша нет, и стала его искать. Туша гиппопотама чернела в нескольких метрах от водопада. Детеныш казался всего лишь черной точкой среди клочьев белой пены. Но он внезапно исчез. Мать закричала в последний раз, выпрямилась во весь рост, собрала все свои уходящие силы и бросилась в бездну. Бедное животное! - пробормотал Альбер. - И черт его бозьми! - воскликнул Жозеф, почувствовавший себя отмщенным. |
