Калум захихикал. Да что с ним такое? Минуту назад он полагал, будто Маркель спит и видит, как их предать, а теперь веселится оттого, что ее рог виден всем и каждому?

– Все в порядке, девочка, – проговорил пилот. – И Маркелю можно доверять, раз он связался с этим космическим тунеядцем.

Незнакомец, которого привел Маркель, только фыркнул.

– Мне следовало догадаться, Калум. Тебя же хлебом не корми – дай в беду влезть. А вот чем ты думал, когда малышку Акорну за собой потащил?

Девушка изумленно охнула.

– Нет, – мужчина повернулся к ней, – вы меня не знаете. А вот я о вас очень даже наслышан.

– А?

– Гилл мне все ваши голоснимки посылал, пока мы не потеряли друг друга из виду. Даже этот умник, – он мотнул подбородком в сторону Калума, – упоминал… когда вообще брал на себя труд письмо отправить.

– Не может быть, чтобы?..

– Джонни Грин – вполне к вашим услугам, сударыня.

Акорна облегченно вздохнула.

– Ну конечно! Гилл держит ваш снимок в кабинете, но…

Человек на голографии был молод и бесшабашно-весел. Черты лица того, кто стоял перед девушкой вживе, расчертили морщинами забота и опаска – оставившие свое клеймо на всех, кто пережил переворот Нуэвы Фаллоны.

– Мог бы сказать, – обрушилась она на Калума.

– Когда? – оправдывался пилот. – Я же не знал, что он сюда заявится!..

Маркель встревоженно оглянулся.

– А куда вы подевали доктора Хоа?

Вместо ответа Акорна приподняла, потянувшись, уголок одеяла. Изможденный хань-киянец сладко дремал, едва заметно улыбаясь во сне.

– Просто камень с души! – воскликнул Джонни, увидав ученого. – Не знаю, как тебе это удалось, Маркель…

– С большой осторожностью, – ответил юноша, небрежно опершись о колени. Выглядел он совершенно спокойным и очень, очень довольным собой. – Вытащил через вентиляционные люки. Если снять решетки, то наискось можно пропихнуться. Только вот этому здоровяку, – он подбородком указал на Калума, – пришлось пособить. – Приглядевшись, юноша нахмурился. – Эй, а почему кровь не льется? Зуб даю, вы изрядно ободрали плечи!

– О, это… – начал было Калум, и осекся, заметив, что Акорна предупреждающе качает головой. Не то, чтобы она не доверяла Маркелю, но на юношу и так свалилось уже слишком много. А если что-то пойдет не так… нет, об этом она отказывалась думать. У нее хватит времени, чтобы рассказать все о своем неповторимом целительском даре, если – нет, когда они выберутся отсюда! – …Это сущая ерунда, – поправился Калум. – Из мухи слона раздули. Правда, я, когда лез, думал, что половину шкуры там оставлю!

– Маркель, – торопливо вмешалась Акорна, – ты можешь не только подслушивать разговоры в сети, но и отправлять сообщения? Мы должны сообщить федерации Шенджеми о том, что случилось на Рушиме – и запросить Маганос о помощи!

– Может быть… – сознался Маркель. – Но тут придется доить главную силовую жилу, чтобы запитать передатчик, и кто-то может заметить пик разбора. Дай проверю, кто там на вахте…

Он снова запихнул в ухо динамик, прислушался. Глаза его вспыхнули, словно у мальчишки, замыслившего большую шкоду.

– О-ох, как Нуэва бесится! – пробормотал он. – Всем головомойку устроила, грозит следующего недоумка, кто упустит пленников, шлюзануть… говорит, «Их», – Маркель ткнул себя пальцем в грудь, – «надо отыскать».