Наконец он увидел Ивонну. В его глазах появились смущение и радость. Форбс поспешил навстречу девушке.

— Ивонна… дорогая, что ты здесь делаешь? Эта самая неожиданная радость.

— Мне нужно с тобой поговорить, сейчас, — сказала она.

— Боже мой, что случилось? — воскликнул Форбс и взял ее под руку. — Ты заболела? Ты промокла, дорогая.

— Я не заболела, но должна поговорить с тобой.

— Пойдем в клуб. Мы найдем там тихий уголок.

— Там есть… кто-нибудь из твоих знакомых?

— Никого, с кем мне нужно было бы разговаривать. Тони не вернется до семи. Обед с ребятами в восемь в «Кафе Ройяль». По крайней мере мы начнем там, а где закончим, никто не знает, — Форбс рассмеялся.

Ивонна прошла с ним в клуб, они нашли уединенный уголок и два больших кресла. Форбс снял с нее промокший жакет и сразу заказал бренди.

— Вот что тебе сейчас необходимо, дорогая, — сказал он.

Ивонна села в кресло и закрыла глаза, расслабившись на мгновение. Здесь было тепло и светло. Вокруг стояли цветы. Форбс очень гордился этим клубом. Ивонна ходила сюда с ним довольно часто за последние шесть недель.

«Никаких лохмотьев», — как часто говорил он. Это был клуб его деда и отца.

Форбс зажег сигарету и вставил ее в холодные пальцы Ивонны.

Она подумала, что он, как всегда, прекрасно выглядит. Элегантная прическа, гладко выбритое лицо, отлично пошитый костюм, блестящие туфли, ухоженные руки, перстень с печаткой на левой руке, держащей сигарету. Ивонна купила ему в подарок к свадьбе золотые запонки и сейчас почему-то вспомнила об этом. Форбс подарил ей множество мелочей, но было решено, что главный подарок он купит ей в Париже.

— Послушай, дорогая, — произнес Форбс, — если что-то тебя тревожит, скажи мне. Я вижу, что что-то не так, и ты очень расстроена. Ты же знаешь, что меня не нужно бояться, правда?

— Правда, Форбс? Ты никогда… не злился и не расстраивался?

Молодой человек рассмеялся.

— Думаю, бывало. Но не часто. Меня трудно расстроить. Я достаточно стойкий человек.

Ивонна кивнула и сказала:

— Ну, тогда я рискну разозлить и расстроить тебя, потому что мне нужно быть с тобой честной. Я не могу выйти за тебя замуж завтра, пока ты не будешь знать все.

— Звучит очень торжественно, ангел.

Форбс говорил легко, но Ивонна знала, что он обеспокоен. Как он был собран в тяжелый момент, холоден и осторожен. Таким должен быть настоящий солдат.

— Вот что я имею в виду, Форбс. Я не могу пойти с тобой к алтарю завтра… чувствуя то, что чувствую сейчас.

— И что же ты чувствуешь? Ты разлюбила меня? Скажи, дорогая. Что случилось? Почему ты не можешь выйти за меня замуж завтра?

— Помнишь тот портрет, который принесли нам днем?

— Да.

— Я рассказывала тебе о человеке, который сделал его… о Стивене Байсте.

Имя «Стивен Байст» прозвучало неприятной нотой. Парень, который нарисовал тот удивительный, но далеко не бесспорный портрет Ивонны.

Какое он имел отношение к внезапной перемене в Ивонне?

Через секунду или две Форбс уже знал ответ. Ивонна все рассказала ему. Тихо и отважно. Как она была близкой подругой Стивена с тех пор, как они оба два года назад начали изучать живопись. Как прошлым летом они полюбили друг друга. Ивонна объяснила причины, почему Стивен не мог жениться на ней, и почему она, естественно, порвала с ним (это вызвало большое одобрение Форбса).