— Их можно обойти? — спросил Серый, чьи глаза не обладали такой остротой зрения, как у Риты.

— Ворота — единственный вход на причал с суши, — задумчиво ответил я, вспоминая расположение портовых сооружений. — Но мы на воде…

Я повернулся к лодочнику:

— Можете подвезти нас прямо к пирсу? Минуя ворота.

Лодочник с сомнением покачал головой:

— Могу, но учтите, господа, что портовая стража не любит, когда нарушают правила. За лодками они следят внимательно.

— Десять рублей, — я достал монеты, поймав отблеск золота в его глазах. — И вы нас не видели.

Лодочник хмыкнул и спрятал монеты в карман.

— Да у меня с детства память плохая, — он хитро подмигнул и направил лодку в сторону дальнего пирса.

Мы ловко обогнули патрульную лодку, спрятавшись за большой баржей, и уже подплывали к пирсу, где должен был ожидать корабль шейха, когда Рита снова напряглась.

— Там, — она указала в сторону ворот причала. — Что-то происходит.

Я привстал, стараясь не раскачивать лодку, и увидел, как у главных ворот образовалась странная суета. Жандармы выстроились, словно встречая важную персону. В следующий момент ворота распахнулись, и на причал въехала роскошная карета с гербами на дверцах.

— Пахомов, — выдохнул я, узнав экипаж теневого короля Петербурга. — Собственной персоной.

Карета остановилась, и из нее вышел человек в элегантном черном костюме. Даже на таком расстоянии было заметно, что он держится с достоинством и властью человека, привыкшего повелевать. Солнечные лучи раннего утра отражались от его серебряных запонок и набалдашника трости.

— Жандармы слишком услужливы с ним, — заметил Серый. — Похоже, они действительно его люди.

— Любой жандарм в Петербурге знает, что перечить Ворону себе дороже, — мрачно ответил я. — Он контролирует половину города, и никакие имперские мундиры этому не помеха.

Лодка пристала к маленькому пирсу, где нас уже ждал человек в традиционной арабской одежде. Я узнал Абдула — доверенное лицо шейха.

— Слава Аллаху, вы успели, — облегченно выдохнул он. — Мы уже начали беспокоиться.

— Мы не одни, — я кивнул в сторону жандармского кордона. — Пахомов лично явился, чтобы перехватить нас.

Абдул бросил взгляд в указанном направлении и помрачнел.

— Это осложняет дело, — признал он. — Корабль готов к отплытию, но… разве вас не должно быть четверо?

— Наш друг Филя отвлекает преследователей в другой части города, — я быстро объяснил, помогая Рите выбраться из лодки. — Он присоединится к нам позже.

— Понял. Следуйте за мной, — Абдул повел нас вдоль пирса, держась в тени складских построек.

Мы дошли до небольшого торгового судна под российским флагом. С виду оно ничем не выделялось среди десятков подобных кораблей на причале — потрепанное, но крепкое, с загорелыми матросами на палубе, занятыми последними приготовлениями к отплытию.

— Поднимайтесь на борт, — сказал Абдул. — Капитан уже получил инструкции. Как только прибудет ваш друг, мы немедленно отчаливаем.

Мы поднялись по трапу, и я заметил, что матросы, несмотря на их простой вид, двигались с особой четкостью, характерной для военных. Да и взгляды их были слишком внимательными для обычных торговцев.

— Специально обученные люди шейха? — тихо спросил я у Абдула.

Он слегка улыбнулся и кивнул:

— Не все то золото, что блестит, господин Вольский. И не все моряки — просто моряки.

Нас проводили в каюту, достаточно просторную, чтобы вместить всех четверых. Там уже ждал шейх Мурад, одетый в простую европейскую одежду, что делало его похожим скорее на преуспевающего купца, чем на аравийского аристократа.