Я стал медленно пятиться назад.

Глава 11

– Лучше не будет, – сказал Матвей Александрович. – Надо, чтобы хуже не стало. Вот ради этого и стоит потрудиться. Я, конечно, понимаю – заниматься лечебной физкультурой не так приятно, как сидеть в кабаке и гладить девочек по попкам. Тебе решать – твое здоровье...

– Что ты какой нудный! – Я словно увидел, как Гиви поморщился. – Сделай так, чтобы мне и лечебной, мать ее, физкультурой было приятно заниматься...

– Приведи с собой девок, я выдам им белые халаты, – усмехнулся Матвей Александрович. – Будешь поправлять здоровье и гладить попки. Приятное с полезным...

– Гиви Иванович, – вмешался в разговор кто‑то третий. – Вас к телефону...

– Автандил?

«Он еще не знает», – подумал я.

– Нет, не Автандил. Это, – говоривший понизил голос. Матвею Александровичу полагалось слышать далеко не все.

– Хорошо, – сказал Гиви Хромой. – Давай трубку. Ты, Матвей, погуляй пока....

– Без вопросов, – деловито согласился Матвей. – Пойду проведаю одного гостя...

Я понял, кого врач имел в виду. Надо было что‑то делать, и я скользнул в небольшой темный холл, едва не налетев на журнальный столик. Здесь, очевидно, было место для посетителей – кожаные кресла, журналы на столике... Я зашел за одно из кресел и присел на корточки.

Пару секунд спустя мимо прошел, что‑то весело напевая, Матвей Александрович. Он двигался в сторону сидоровской палаты. Добрый доктор хотел проверить, все ли у меня в порядке. Нет ли жалоб на содержание больного. Доктор обнаружит спящего Сидорова и засохшую грязь под батареей. Вероятно, вызовет уборщицу вытереть пол. И подумает, что посетитель отправился домой. Если бы...

Я сидел за креслом, скорчившись в три погибели. Это было очень неудобно. Но в моем нынешнем положении был один существенный плюс.

– Да, здравствуй, дорогой, – лениво произнес Гиви, растягивая фразы. – Как твои дела? Мои – лучше всех! Спасибо, спасибо... Твоими молитвами...

Я ехидно усмехнулся. Болван ты, Гиви. Твои дела – швах. Ты слишком много болтаешь.

Гиви придерживался совершенно другого мнения. Он неспешно прогуливался туда‑сюда по коридору метрах в трех от меня. Трость едва слышно постукивала о линолеум, чуть громче поскрипывали кожаные туфли Гиви.

– Ну‑ну, что ты причитаешь как баба? – снисходительно поинтересовался Гиви. – Какие проблемы? Нет, я ничего не обещаю... Я просто слушаю тебя, дорогой.

И снова: скрип‑скрип. По пустому больничному коридору прогуливался бандит, один из самых главных в Городе. И вел душевные беседы о своих бандитских делах.

– Я слышал про это, – сказал Гиви. – По телевизору говорили. «Европа‑Инвест» и все такое...

Вот тут я насторожился.

– Я не знал, что ты и тут замазан, – чуть удивленно произнес Гиви. – Нет, у меня там интереса не было... Как говорил Шота Руставели, нельзя объять необъятное. Всех денег не заработаешь. А это я сказал... Угу. – Гиви коротко хохотнул. – Так что ты хочешь, дорогой? Какого еще человечка тебе отыскать?

Я едва не застонал от досады. Дорого бы дал я в тот момент, чтобы слышать собеседника Гиви!

– А сам ты не в состоянии? – продолжал ломаться Гиви. – Ты же большой человек... Посылал? Значит, плохих людей посылал. Я, конечно, могу поискать... Как его там? А‑а‑а...

И потом я вздрогнул как от удара током.