– Дерек сообщил, что скоро мы…

– Заткнись!

– Отец, прорицания Дерека…

– Кончайте болтовню! Все за работу!

Влаам вдруг снова обратился ко мне:

– А ты со своими нынче вечером передохни в малиннике на опушке. Возьмите поленья для костра. Наши женщины принесут вам попить. А завтра вы отправитесь восвояси.

Я воротился к своим товарищам, но не стал рассказывать им о неудаче переговоров. На самом деле я не терял надежды переиграть партию; хотя разговор закончился не в мою пользу, в тот момент, когда его сын упомянул Дерека, я уловил слабое место Влаама.

Порасспросив принесших нам воду женщин, я узнал, что здесь правят два человека: Влаам, потомок Азриэля, предыдущего вождя, и его сводный брат Дерек. Первый управляет людьми, а второй – их разумом. Влааму принадлежит законная власть, сила, знания; Дерек влияет на умы.

Чем подробнее мне его описывали, тем больше этот Дерек меня интриговал. Будучи незаконнорожденным – его мать, супруга наследственного вождя, прижила Дерека с чужаком, – он сумел втереться в доверие к своему сводному брату Влааму и был принят в общину. Его прозвали Дерек – человек с сокрытыми руками, потому что он постоянно носил рукавицы. Еще когда он сосал материнскую грудь, мать спрятала его пальцы и никогда не допускала, чтобы его видели по-другому. Теперь он менял рукавицы – кожаные, меховые, матерчатые, – но никогда с ними не расставался. Эта странность представлялась всего лишь забавной ввиду основного достоинства Дерека: он беседовал с Богами. Этим невероятным даром объяснялось его влияние на односельчан. Вдохновенный и вдохновляющий, он владел душами соплеменников.

Поскольку я выражал живейшее желание познакомиться с ним, женщины поставили меня в известность о том, что вот уже с месяц Дерек пребывает на горе, чтобы расспросить Богов.

Они открыли мне, почему это место назвали Расщелиной Богов. Много раз в году Боги, которые живут в снегах, спускаются вдоль реки, чтобы войти в Озеро.

– И что они делают в Озере?

– Они в нем исчезают.

Боги проходили здесь из поколения в поколение. Сельчан, осчастливленных, удостоенных чести, эти визиты наполняли гордостью.

– Вы с ними заговариваете?

– Мы простираемся ниц. А они проходят.

– Проходят без единого слова?

– Без единого слова. Очень впечатляет.

В это мгновение вдали раздался трубный звук рога. Его подхватил и продолжил пастуший рожок, поближе.

Обе кумушки вздрогнули. Как громом пораженные, они переглянулись и радостно обернулись ко мне:

– Бог идет!

– Ты сможешь поклониться ему!

Они засуетились. Повсюду из своих жилищ и мастерских выскакивали мужчины, женщины, дети.

Кумушки предложили мне идти с ними. Все селяне двинулись к окаймленному быстрой рекой лугу и преклонили колени в траве. Я последовал их примеру.

Согнувшись и почтительно замерев, люди приподнимали головы, только чтобы иметь возможность наблюдать за тем, что происходит перед ними.

Внезапно пронзительно заиграл торжествующий гимн. Все вздохнули, затеребили свои талисманы и тотемы.

– Вот Бог, – прошептала одна из кумушек.

Я напряженно вглядывался в даль, в сторону реки. В ее русло вплыла большая лодка. Она переливалась яркими красками: желтой, охряной, алой, красной, изобиловала сплетенными в гирлянды и венки невиданными цветами, белыми, сиреневыми, фиолетовыми. Это явление, прекрасное и величественное, завораживало.

Мы не различали Бога, но догадывались, что он лежит в лодке на спине, головой по течению. Молчаливый, безмятежный, он отдался во власть бурного потока.

Сельчане бормотали молитвы.

Экзотическое судно проследовало под купами деревьев и достигло Озера.