|
Например, можно поддерживать ненормально высокий курс национальной валюты и платить большие пенсии и оклады бюджетникам за счет продажи золотовалютного запаса страны и государственных займов. На свои деньги люди временно смогут покупать больше, но постепенно разорятся отечественные предприятия, не выдержав конкуренции с более дешевой импортной продукцией, страна окажется в долговой кабале и останется без золотовалютного запаса. Народ может поощрить власть-транжиру, но тем, кто эту власть возьмет потом, придется неизбежно ухудшать жизнь народа, так как придется девальвировать национальную валюту, отдавать долги и накапливать золотые и валютные запасы с нуля. В результате “плохая” власть может ходить в героях, а “хорошая” - оказаться в тюрьме”.
Президент, который 8 лет брал в долг у международных финансовых организаций и завалил прилавки второсортными товарами и продуктами, совершил подвиг, а следующие несколько Президентов, которые вынуждены будут по полбюджета отдавать за долги и поэтому резко ограничат займы, импорт, а, значит, опустошат прилавки магазинов (свои-то мощности задавлены демпинговым импортом), будут признаны избирателем преступниками.» [«Пилите,Юра! Пилите...», «Дуэль» № 24 (218), 8.06.01 г., ] То есть, заткнем рот населению сникерсами, а после нас хоть потоп! И на первый взгляд эта трудность практически непреодолима. Депутаты избираются не народом, а избирателями. А избиратели - это только часть и даже не народа, а всего лишь населения. Но, зачастую, считают народом именно себя, заставляя служить государство именно себе. Громогласно требуя демократии, они первая инстанция, которая демократию губит. Интересы избирателей не являются автоматически интересами всего народа, а зачастую и прямо им противоположны. Преследуя сиюминутную выгоду, избиратель пренебрегает и будущим своих детей, своей страны, а то и собственной безопасностью. А у потомков может не оказаться возможности поправить некоторые, совершенные нынешним населением действия. Народ в этом случае бессилен. Целью закона является передача власти в России всему народу, а не только избирателям. Различие между населением и народом достаточно тонкое, и на первый взгляд незаметное. Демократия – это строй, при котором власть в стране находится в руках народа. Однако по критериям мудрости, принятым на Западе, народом считается каждый человек. Поэтому демократическим считается государство, удовлетворяющее желаниям большинства той части населения, которая имеет возможность требовать. Когда толпа требует: “Не хотим этого короля, а хотим другого!”,– то с точки зрения западного обывателя – это вершина демократии. Он рассуждает так: “Король – это глава государственного аппарата, и если мы подберем короля, который будет служить народу, то есть лично нам, то такой король и такой государственный аппарат будут демократичными”. Такова их логика, и такой она была во всех государствах, и в России до порабощения ее монголо-татарами. Постоянная угроза смерти или рабства изменила представления русских о демократии. Жестокое монголо-татарское иго научило русских думать так: “Если я демократ, то мне нужно служить не себе, а всему народу. Мои лишения могут обернуться отсутствием лишений у моих детей. Если я умираю, защищая свою страну, то вместе со мной умирает только очень малая частица народа, а народ будет жить, так как я спас его своей смертью. И не важно, умер ли я на глазах восхищенных моим героизмом, или незаметно, в мучениях скончался от болезней в осажденной крепости. Враг, стоящий под ее стенами, не пройдет в глубь моей страны, не будет убивать мой народ. Но если я сдамся, то враг, не сдерживаемый мною, пойдет убивать мой народ дальше Только став рабом народа, я освобожу народ от любого гнета, и он будет свободным.” Таким образом, трехсотлетнее монголо-татарское иго привело к тому, что все больше и больше россиян по своему мировоззрению становились истинными демократами – рабами своего народа и своего государства. |
