– А это наши малыши с железными сердцами, кергуды.

Перед ними были доказательства существования программы Макхи, пыток гришей и прочих зверств, творимых ее учеными. Но был ли здесь ее брат?

Тамара положила руку на плечо Майю, и та поняла, что ее трясет.

– Как их зовут? – спросила Эри.

– Саранча, Буревестник, Скарабей, Мотылек…

– Нет! – воскликнула Майю, не в силах подавить гнев. – По-настоящему.

Доктор пожал плечами.

– На самом деле, я не знаю.

Майю схватилась за рукоятку меча, пытаясь справиться с нахлынувшим разочарованием. Она посмотрела на принцессу, пытаясь заставить ту понять, чего она хочет. Да, они получили доказательства, но где же ее брат?

– Любопытно, – сказала Эри. – Безопасно ли открывать эти… контейнеры?

– О, абсолютно, – заверил доктор, уже отщелкивая замки на крышке одного из саркофагов. Крышка отошла с неожиданным хлопком. – Мы будим их, используя стимулятор из обычной юрды. Но они безопасны в любом состоянии. Кергуды – идеальные солдаты.

«Неужели и я такая? – задумалась Майю. – Солдат, который убьет невинного человека, приговорит к смерти принцессу, будет смотреть, как горят его сестры по приказу королевы?»

Доктор поднял крышку. Внутри лежала женщина. Дыхание ее было поверхностным, брови хмурились во сне.

– Они плохо спят, – пробормотал доктор.

Спящая, казалось, что-то учуяла, ее ноздри затрепетали. Тамара отошла от контейнера. Ходили слухи, что кергуды чуют присутствие гришей по запаху. Идеальные солдаты. Идеальные охотники.

– Следующий, пожалуйста, – велела Эри.

Доктор щелкнул замком и откинул следующую крышку.

– Мы специально изготавливали более широкие камеры сна для тех экземпляров, у кого есть крылья.

Майю посмотрела на лежащего в контейнере мужчину с латунными крыльями, сложенными за спиной. Изо лба у него торчали изогнутые металлические рога. Не Рейем. Был ли он вообще здесь? И если нет, как им найти место, где его держат?

Доктор открыл крышку третьего контейнера. Он улыбался.

– А вот это покажется вам интересным, принцесса. Это наша новая разработка. Саранча. Он оснащен металлическими клешнями, вплавленными в позвоночник. Отлично перенес вживление.

Майю поняла, что там ее брат, даже не взглянув.

Внутри саркофага и впрямь оказался спящий Рейем. Лицо у него было такое же тревожное, как и у прочих, словно во сне он был не охотником, а жертвой. Она не видела его почти год, но это был все тот же Рейем, высокий и стройный, с длинными волосами, как всегда, убранными с лица в высокий пучок. На щеке у него был крошечный шрам полумесяцем, оставшийся от камня, который Майю швырнула в порыве гнева, вовсе не желая ранить брата. Он тогда плакал от боли, но родителям все равно сказал, что просто упал.

К его спине крепились крылья, а к бедрам – клешни, суставчатые, как лапы насекомого. Майю ощутила тошноту.

Доктор перешел к следующему саркофагу.

Бергин уставился на нее со своего поста у стола, но Майю было все равно. Она потянулась и взяла руку Рейема в свои.

– Брат, – шепнула она. Лоб Рейема разгладился. Он сжал ее руку во сне. Майю почувствовала, как сжимает горло от подступающих слез. – Я здесь, Рейем. Все будет хорошо.

– Кеббен, – прошептала Тамара. Ее лицо смягчилось. Наверное, как никто другой, она понимала, каково это – быть разлученной со своим близнецом.

– Мы должны забрать его отсюда.

Тамара кивнула.

– Мы уже послали своих людей во дворец, разбудить министров.