Янгблад замолчал и с сомнением посмотрел на Андрея.

— Простите, вам интересно слушать?

— О да! Рассказы про войну всегда интересны.

— Тогда я расскажу вам все до конца. Вы не против? — Янгблад зарделся от удовольствия. Несмотря на кажущуюся носорогость, он был человеком чувствительным. — Все началось с пустяка. На армейской заправке задержали экипаж джипа, водитель которого потребовал заправить бак бензином. Ни один американец горючее так не называл. Все говорили просто гас. Контрразведка потрясла задержанных, и они признались, что входят в особую группу Скорцени, которой поручено ликвидировать Айка.

— И что дальше? — спросил Андрей.

— Дальше контрразведка приготовила контрплан. Кстати, о нем самого Айка в известность не ставили. Трудно было сказать, как бы генерал отнесся к такому. Айк был мужчиной с рыцарскими качествами. Он мог даже запретить такую охоту. Знаете, как бывает: «Вы меня подозреваете в трусости?» И все тут. А без уведомления пошло как надо. Подполковник Болдуин Смит был очень похож на Айка. Очень, сэр. Я видел у отца его фотографии. Смита нарядили в форму четырехзвездного генерала, и он сел в открытый джип, точно такой, в каком ездил Айк. Игра шла на полную серьезность. Скорцени не дурак, и на дохлую рыбку его ребят поймать было трудно. Так вот, Смит ежедневно курсировал по дороге между Сен-Жерменом, где находилась вилла Айка, и Версалем, где размещался штаб союзников. Мой отец всегда посмеивался: ты представляешь, сынок, что было бы, если оба главнокомандующих встретились?

Янгблад заулыбался и вдруг посерьезнел:

— Вам и в самом деле интересно слушать, мистер Стоун?

— Вы отличный рассказчик, Янгблад, — ответил Андрей искренне. — Я слушаю вас с удовольствием.

— Болдуин Смит оказался слишком сладкой приманкой. Немцы высмотрели его и приготовили засаду. Диверсанты первого взвода группы Скорцени влепили в авто несколько гранат. Смит и его ребята погибли. Отец в тот день был ранен. Настоящий Айк остался жив. Всю группу Скорцени накрыли. И вы думаете, что после такого всего мне приятен такой боров, как Кригмайстер?

— Не обращайте внимания, — успокоил Янгблада Андрей. — В те годы янки неплохо поддали немцам.

— Вы так думаете? — Детектив расплылся в улыбке. — Все так думают, кто не видел войны. А вот отец говорил, что на деле немцам спину сломали русские. На востоке бои были во много раз сильнее, чем на западе. Это, сэр, так же точно, как то, что двадцать долларов золотые. Отец говорил, что перед нами колбасники сами открывали фронт. Он был в одном штабе, когда немцы прислали своего представителя и просили нас ускорить продвижение вперед. Оказалось, русские подошли слишком близко и могли захватить табун лошадей. Скажете, экая невидаль — лошадки. Так? Но в том табуне был белый жеребец. Его Гитлер собирался подарить японскому микадо в честь победы над Советами. Пока победы не было, жеребца сохраняли. И немцы не желали, чтобы символический конь достался русским.

— Я не слыхал о таком, — сказал Андрей. — Это очень интересно.

— А я на фотографиях у отца видел собственными глазами, как генерал Джордж Паттон-младший гарцевал на этом жеребце перед своими войсками. Умора, могу доложить! Впереди Паттон на коняке, а за ним механизированная колонна. Конечно, все это делалось для корреспондентов. Было это в Чехословакии…

— Забавный случай, — сказал Андрей. Он и в самом деле никогда не слыхал этой истории.

— Очень забавный, — согласился Янгблад. — Особенно, если сравнить то, как было, с тем, как теперь пишут о победах Паттона.