— Какой ты молодец, что догадался, — нежно целуя его, сказала она.

— Хоть я и говорил, что вынесу все ради тебя, — ответил он, — но хорошенького понемножку. — Их губы плотно сомкнулись, и она всем телом прильнула к нему, утонув в его любви, в сладости его поцелуя. Наконец он оторвался от нее и улыбнулся. — Я не любитель этих сборищ и спичей, но, может быть, со временем привыкну. Ведь у нас впереди еще много оглашений.

— Каких же? — сияя от счастья, поинтересовалась она.

— О свадьбе, о рождении детей. Их будет, думаю, много. Ведь тебе же надо чем-то заполнить свое время…

Лора вырвалась и, грозя ему пальцем, со смехом отбежала в сторону.

— Теперь ты уже не создашь мне проблем, Джералд Костес.

— Не надо было искушать меня, — засмеялся он, бросаясь к ней и подхватывая ее на руки. Затем, распахнув дверь ударом ноги, скрылся с ней в летнем домике.

— О милый, что ты делаешь! — вскричала она.

И воцарилось молчание. Оно, как вся атмосфера дома в этот вечер, было наполнено, пронизано любовью. Только их любовь, выстраданная годами недоразумений и непонимания, была самой сильной, самой страстной и самой верной на свете с тех пор, как человек — интересно, это был мужчина? или женщина? — впервые произнес слово «любовь».