— Да, она собиралась за границу. — Карелла тяжело вздохнул. — Похоже, это все.

— Чек казался вполне надежным, — настаивал толстяк.

— Так и есть. Спасибо. Пойдем, Берт.

Они молча шли по Холл-авеню.

— Все это меня достало, — наконец произнес Карелла.

— Что достало, Стив?

— Это дело. — Он снова вздохнул. — Черт бы его побрал!

— Пойдем лучше выпьем кофе. А что там с французскими франками?

— Она поменяла пять тысяч долларов на французские франки, — пояснил Карелла.

— Последнее время все вертится вокруг французов, да? — улыбнулся Клинг. — Зайдем сюда? Вроде выглядит прилично?

— Хорошо. — Карелла открыл дверь кафетерия. — А что ты имеешь в виду, Берт?

— Франки.

— А что с ними такое?

— У них, наверное, хороший курс.

— Что-то я тебя не пойму.

— Ну, знаешь, все время только и слышишь про франки.

— Берт, о чем, черт возьми, ты говоришь?

— Ты разве не был со мной? В прошлую среду?

— Где не был?

— На ознакомлении. Мне казалось, мы были вместе.

— Нет, меня там не было, — устало проговорил Карелла.

— А, ну тогда все ясно.

— Что тебе ясно, Берт? Да говори ты толком!

— Поэтому ты его не помнишь.

— Кого?

— Того парня, которого взяли за кражу со взломом. Они нашли в его квартире франки на пять тысяч долларов.

По Карелле словно проехал грузовик.

Его привели из камеры, где он сидел в ожидании суда по делу о грабеже первой степени. Он поднялся на лифте в сопровождении полицейских. Полицейский фургон высадил его у заднего входа в здание уголовного суда. Он вошел в вестибюль под охраной, его провели через соединительный коридор мимо кабинета окружного прокурора и посадили в лифт. Наверху дверь лифта открывалась в маленькую комнатку. Другая дверь в этой комнате была заперта снаружи, и на ней висела табличка «ВХОД ЗАПРЕЩЕН». Патрульный, который привел Ральфа Рейнолдса в комнату для допросов, во время допроса стоял спиной к лифту, положив руку на рукоятку своего пистолета.

— Я никогда о ней не слышал, — заявил Рейнолдс.

— Клаудиа Дэвис, — сказал Карелла. — Или Джози Томпсон. Выбирай.

— Я никого из них не знаю. Какого черта? Меня взяли за ограбление, а теперь вы хотите повесить на меня все преступления, совершенные в этом городе?

— А кто говорил насчет преступлений, Рейнолдс?

— Если бы ничего не произошло, вы бы меня сюда не притащили.

— В твоей берлоге нашли пять тысяч долларов во французских франках. Где ты их взял?

— А кому какое дело?

— Не хами, Рейнолдс! Где ты взял эти деньги?

— Один француз был мне должен и отдал долг франками.

— Как его зовут?

— Не помню.

— Ну так постарайся вспомнить.

— Пьер.

— Какой Пьер? — спросил Мейер.

— Что-то вроде Пьера Ласалля. Я не очень хорошо его знаю.

— Ну да, и ты одолжил ему пять тысяч?

— Угу.

— Что ты делал ночью первого августа?

— А что? Что случилось первого августа?

— Вот ты нам и расскажи.

— Я не помню, чем я занимался.