— Марат Владимирович, очень рада вас лицезреть. Спасибо, что не забываете меня.

— Да разве тебя можно забыть! — Шеф сверкнул своими недобрыми глазами и присел на краешек кровати. — Как самочувствие? Готовишься к выписке?

— До выписки еще далеко, но я не теряю оптимизма, верю — все будет хорошо.

— Это правильно. Оптимизм в наше время — самое главное. У тебя появился румянец. Я смотрю, у тебя новая соседка, — заметил он, окинув меня заинтересованным взглядом. Я слегка заерзала на кровати и испуганно опустила глаза. Раньше мне не приходилось видеть королей криминального бизнеса, тем более так близко.

— Это Виктория, — сказала Мила. — Совсем недавно ей сделали операцию.

Шеф сочувственно вздохнул и пробурчал себе под нос:

— Диагноз не спрашиваю. В этом мрачном заведении диагноз у всех один.

Немного посидев, шеф вежливо распрощался и удалился вместе со своими мордоворотами. Мила уткнулась в подушку и расплакалась. Я собрала последние силы, встала с кровати и подошла к Миле.

— Ты что? Ты же так хорошо держалась… — гладила я ее по голове. — Посмотри, какие роскошные цветы он тебе принес… Сразу видно, что он о тебе заботится…

— Да ни хрена он обо мне не заботится! Он пришел ко мне из жалости!!! — Моя соседка заревела еще громче.

— А разве у таких бывает чувство жалости? Мне кажется, что оно им вообще незнакомо…

Мила подняла голову и посмотрела на меня каким-то потерянным взглядом:

— Он пришел, чтобы дать мне понять, что больше не нуждается в моих услугах. Понимаешь, не нуждается и все. Ни в охранных, ни в сексуальных. Скорее всего, он уже успел меня уволить и взять на мое место другую. Возможно, она не так красива, как я, но она здорова… Только в этой гребаной больнице начинаешь понимать, что красота не самое главное. Самое главное — здоровье.

Неожиданно на пороге нашей палаты появился ослепительно красивый мужчина, похожий на какого-то зарубежного киноактера. Его белоснежный костюм был безупречен. Казалось, мужчина просто ошибся адресом, перепутал нашу больницу с каким-нибудь дорогим рестораном, где должен состояться грандиозный банкет. Шагнув в палату, он вдруг уронил на пол букет свежих роз и уставился на нас.

— Простите… А где мой сын? Он, что, умер?

Заметив, как бледность заливает его лицо, я не смогла произнести ни слова.

— Он жив, — торопливо заговорила Мила. — Вы просто перепутали палату. Ваш сын лежит точно в такой же палате, только в другом крыле. Больница построена в виде круглой башни, поэтому тут легко запутаться.

— Костя жив? — мужчина смотрел на Милу таким молящим взглядом, что нам обеим стало не по себе.

— Жив… — шепотом произнесла Мила. Мужчина наклонился и трясущимися руками собрал цветы.

— Извините, ради Бога, — пробормотал он и вышел.

— Сразу видно, породистый мужичок. Богачи все породистые, даже если и родословной никакой нет.