— Все в порядке, — прошептала она, осторожно смещаясь ближе к хозяину любопытных глаз.

Скорее всего, это была безобидная птица-притворщик, но осторожность еще никому не вредила.

Но сейчас оказалась излишней. В глубокой нише, на гнезде, действительно сидел притворщик, прикрывая растопыренными крыльями кладку крапчатых яиц.

— Не бойся, я не голодна, — успокоила птицу Шада.

А когда-то ей не было равных в ловле птиц; на вкус они гораздо лучше насекомых и мусорных грызунов.

Шада тряхнула головой, прогоняя темные мысли, и перенесла вес, чтобы освободить одну руку. Тормозуха сработала как положено. Наставницы высмеяли бы ее за использование страховки, а потом сказали бы, что на застегивание тормозного карабина тратится драгоценное время, а во-вторых, истинная мистрил ниоткуда не падает.

С другой стороны, если в подозрениях Маззика есть хоть капля смысла, то оказаться на месте слишком поздно — все равно что не прийти совсем. Шада прикинула на глазок: оставалось каких-то два метра. Зафиксировав тонкий, почти невидимый трос, Шада возобновила подъем.

Она уже была на самом верху и протягивала руку к карнизу, когда услышала еще один посторонний звук.

Шада замерла на месте, но звук не повторился. Телохранительница опустила руку, сняла с пояса еще один крюк и вогнала его в стену — слева, на расстоянии вытянутой руки. Потом закрепила трос. Теперь, если ее подстрелят, когда она высунется из-за стены, она упадет и ее отнесет в сторону почти на полтора метра. Немного, но в перестрелке и этого достаточно. Шада вытащила из кобуры бластер…

— Привет, подруга, — сказал прямо над ее головой негромкий голос.

На краю стены, глядя сверху вниз из-под опущенного на лицо капюшона, стояла закутанная в плащ фигура. Но даже в сгущающихся сумерках было несложно разглядеть лицо.

— Кароли?

— Давненько не виделись, верно? — усмехнулась та. — Положи оружие на крышу, а потом забирайся сама.

Шада послушно положила бластер возле ног Кароли. Затем легко преодолела оставшееся расстояние.

Выпрямившись, быстро огляделась по сторонам. Крыша здесь была плоской, но через несколько метров круто вздымалась вверх, а потом вновь становилась ровной. За подъемом можно было разглядеть высокое ограждение.

Собственно, в этой надстройке Маззик вот-вот должен был приступить к обмену.

— Вот уж кого я не ожидала встретить здесь, так это тебя, — сообщила Шада, оглядываясь на Кароли.

— Я думаю, — согласилась та. Бластер она успела поднять и спрятать в недрах бесформенного плаща.

— Крючья оставь, — посоветовала она. — Вниз мы спустимся по тривиальной лестнице. Положи обвязку на крышу, вот и все.

— Ладно, — Шада отстегнула «ботанки», положила на крышу.

Все равно как оружие они бесполезны. Хотя Кароли, кажется, не намерена рисковать. Опустившись на одно колено, Шада освободилась и от ножных крючьев, выпрямилась.

— Счастлива?

Кароли надула губки.

— Ты ведешь себя так, будто мы враги. Но мы — не враги.

— Рада это слышать, — Шада внимательно изучала лицо младшей.

Действительно, многовато времени прошло с тех пор, как они работали вместе, — лет двадцать, если подумать. Они не виделись с Татуина и того полупровала с проектом «Хаммертонг». Они расстались, и Шада сохранила воспоминания о Кароли как о слишком юной, неопытной и склонной к лишней суете.

Женщина, которая стояла сейчас перед ней, воспоминанию не соответствовала. За двадцать прошедших лет Кароли где-то набралась грации и ловкости; от нее даже веяло уверенностью.

— Откуда ты узнала, что я появлюсь с этой стороны ?

— Мы не знали, — отозвалась Кароли, пожимая плечами.