|
Опустошение ударило в меня подобно молоту, и в глазах поплыли звездочки. Я никогда прежде не бросался подобными по силе ударами, и даже с поддержкой Предела Демона, расход энергии был буквально поражающим. Я знал, что если бы ударил слишком сильно, я свалился без сил, но перевертыш все еще стоял. Он споткнулся на одну сторону, завеса поколебалась на секунду, и его глаза расширились от удивления. Я видел, как промелькнуло в голове наглошии: как в конце концов я ударил его так точно, в то время как он знал, что завеса делает его идеально невидимым? На одно крохотную долю секунды, я увидел в его глазах страх, и триумфальная ярость взревела в моем истощенном теле. Перевертыш оправился, снова изменившись. С казалось бы обычным усилием он наклонился и оторвал часть уступа скалы размером с бордюрный камень. Он бросил его в меня и триста или четыреста фунтов понеслись ко мне словно быстрый мяч высшей лиги. Я бросился в сторону, замедленный опустошением, но достаточно быстро, чтобы убраться с его пути, и собрал мою волю. На этот раз серебристо-белые полосы огня души заплясали и засверкали вокруг моей правой руки. Я упал на землю, слишком устав, чтобы подняться, и заскрежетал зубами в решимости, пока та заряжала для удара, так или иначе, в последний раз. Дыхания на крик у меня не хватило, но я мог рычать. "А это", сплюнул я, "за Кирби, сукин ты сын", я освободил свою волю и закричал "Laqueus!" Путы чистой, сверкающей и блестящей энергии с огнем души, вылетели к перевертышу. Он попытался отклониться от них, но было ясно, что он не ожидал от меня турбозаряженного заклинания. Защита наглошии едва замедлила его, и путы трижды обвились вокруг его горла и сильно затянулись. Заряд перевертыша споткнулся и он пошатнулся на одну сторону, его завеса постепенно расползалась. Он начал исступленно менять форму, стараясь ослабить сверхъестественную удавку — и упал. В глазах у меня плыло и темнело, но я поддерживал свою волю на нем, затягивая петлю все сильнее и сильнее. Он брыкался и бурно отбивался — а затем сменил тактику. Он отчаянно припал к земле, растопырив лапы, и провел ими круг, вырезая борозду на камне. Он коснулся до круга своей волей и я почувствовал, как поднялась эта простая магическая конструкция и отрезала удушающее заклятие от источника ее энергии: меня. Серебряные путы померкли и исчезли. Я лежал на земле, едва способный поднять свою голову. Я взглянул на хижину, безопасность, которую она предоставляла была всего в сорока футах от меня. Все равно что в сорока милях. Наглошии скользнул лапами вдоль меха вокруг его горла и издал удовлетворенный рык. Затем его взгляд переместился на меня. Рот расплылся в плотоядной ухмылке. Он вышел из круга и начал приближаться. Кровавый и впечатляющий беспорядок близился. Глава 45 Наглошии подошел ко мне и остановился, улыбаясь, в то время как его нечеловеческие черты изменялись и деформировались с чего-то животного на что-то почти человеческое. Так вероятно было проще говорить. "Это было крайне жалко, " пробормотал он. "Кто подарил тебе жизненный огонь, маленький смертный?" "Сомневаюсь, что ты знаешь его," ответил я. Это было попыткой заговорить, но я не предъявлял жизни строгих требований как рефлективно хитрая задница. "Он бы уничтожил тебя." Перевертыш улыбнулся шире. "Нахожу это удивительным, что ты смог вызывать именно эти огни создания — и все же ты не обладаешь верой, чтобы использовать их." "Блин-тарарам," пробормотал я. "Я устал от садистских тупиц вроде тебя." Он наклонил голову, праздно проведя когтями по камню, заострив их. "Ох?" "Ты любишь смотреть, как кто-нибудь болтается на крючке," сказал я. |
