Рендел поднял голову, огляделся. Нашел какой то прут и стал ковырять им.

– Я сделал, что требовалось. – Отозвался он наконец. Услышал, как Данан хмыкнула.

– Не ет, – протянула Данан. – Ты…

– Да! – твердо перебил Рендел, оглянувшись на чародейку. – Я сделал, что требовалось. И не говори мне, что я должен был воспользоваться кинжалом, поняла?

Женщина снова усмехнулась: Рендел в последний раз говорил ей «ты», перед тем, как вступить в Калагорн. Довольно давно.

– И тем не менее, – чародейка закрыла глаза, откинула назад голову и повторила: – Ты даже не дрогнул. Ни когда выбрал этого бедолагу, ни когда я… – Она осеклась.

– Что это было? – спросил смотритель. – В смысле, я знаю, что это за заклинание. Но… как это работает?

– Это баланс сил. Жизни и Пустоты. И он меняется. – Женщина пошевелила головой туда сюда в поисках удобной позы.

– Часто?

– Сегодня впервые после Пагубы.

– Были причины?

– Да. Исчадия… – Данан отодралась от стены и посмотрела на соратника, – много их там?

– Не особо. Это… связано?

– М м, – Данан кивнула. – Я надеялась, что выброс силы привлечет их, как тогда в Калагорне. Но моя сила уже больше, чем наполовину не моя, Рендел. И вот они здесь. Исчадия Пустоты.

– Только зачем?

– Алеонт успел узнать, что я жива. Разумеется, он бы принял это во внимание и сделал бы ставку в сражении на то, что я не могу высосать и опустошить Увяданием – нежить и демонов. А самый простой способ избавиться от демонов – использовать исчадий.

– Но это слишком опасно! Чем ты думала?!

Данан посмотрела так, чо Рендел перестал причитать. Кажется, у нее была идея.

– Уж с чем, а с исчадиями мы справимся, разве нет?

«И вся страна узнает, что Смотрители Пустоты снова взяли дело в свои руки», – сообразил Рендел. Она делает все, чтобы превратить в умах людей Калагорн в оплот надежности. Но не говорит, что самый ненадежный элемент крепости – она сама.

Мужчина ничего не сказал.

– Ты колебался? – спросила чародейка.

– Нет.

– Даже не спросишь, в чем именно?

– В том, чтобы помочь тебе убить невинного человека, и в том, чтобы стать этому свидетелем. – Он вдруг обернулся к женщине и замер, ожидая, когда Данан посмотрит в ответ.

– Почему, Рендел? Ты не обязан…

– Разве? У всех разная история до Калагорна. Свою я отлично помню. Помню, кем был и что делал до того, как вы с Жалом подобрали меня. – Он больше не мог выносить прямого взгляда чародейки и откровенности своего признания одновременно. Стоило выбрать что то одно. Потому Рендел отвернулся и посмотрел в темноту перед собой. – Я тебе всем обязан, командор. Если порой нужно измазаться, я готов.

Не только руки, но и совесть.

– Что ж, – сказал Рендел, пресекая неловкий момент. – Думаю, ты сама чувствуешь, сколько исчадий еще живы.

Данан вытянула руку: помоги встать! Рендел отодрался от пола и потянул женщину за собой.

– Так давай сожжем им.

Рендел молча уступил Данан идти первой. Кажется, она вполне пришла в себя.

«Однажды ты сломаешься» – шепнул изнутри чародейки голос Темного. Данан малозаметным движением оглянулась на товарища. С таким надежным тылом проиграть – стыдно!

«Я раньше умру».

Когда стихло, Данан подошла к Борво. Потерявший всех хозяев, он сидел прямо на земле, немного заодаль от разоренной сражением котловины. Борво свесил руки, ссутулил плечи, не пытался встать или говорить.