В доме Клочьевых царствовала совершенная темнота; только из одного окна тускло мерцал свет лампадки, теплившейся перед образом.

— Это они на задворках где-нибудь шабаш свой справляют! — остроумно заметил стряпчий.

Но скоро обысчикам пришлось разубедиться в этом предположении, потому что, при первом стуке в ворота, по всему дому сейчас же забегали огни, что положительно означало, что хозяева дома. Поспешность, с которою поднялась в доме тревога, заставила даже задуматься городничего.

— Ждали! — сказал он, мрачно покручивая усы.

— Ау, брат! — отозвался на это замечание стряпчий.

— Никого из дома не выпускать! хозяина сюда! трое полицейских и трое понятых за мной! Господин ратман! прошу следовать! — скомандовал городничий, как только отворились ворота, и, не заходя в дом, стремительно бросился, мимо надворных строений, прямо на задворки.

— Молодец наш Никанор Семеныч! однако нынче вряд ли не придется нам, вместо рыбки, большого таракана съесть! — позевывая, заметил стряпчий, оставшись на дворе с Веригиным, — пойдемте-ка лучше в дом; там, по крайности, Анна Прохоровна рюмочку подаст!

На лестнице встретился им старик Клочьев. Лицо его было бледно и глядело сурово; волоса были в беспорядке, как у человека, который сейчас только проснулся.

— Я думал, пожар, — сказал он, увидев стряпчего, — ан это вон кто! гости дорогие да незваные! да доколе же вы нас на куски-то рвать будете, татары вы проклятые! И ты, сударь, с ними? — продолжал он, обращаясь к Веригину, — что ж, посмотри, сударь, посмотри! полюбуйся на антихристово воинство!

— До тебя, брат Михей Иваныч, Никанору Семенычу дело есть! ступай-ка к нему, он там у тебя на задворках в подземное твое царство отыскивать пошел, а мы покудова наверху у Анны Прохоровны водочки выпьем! — отвечал стряпчий, нимало не смущаясь энергическою выходкой раздраженного старика, а когда Клочьев скрылся, то вздохнул легонько и, обращаясь к Веригину, прибавил: — А ведь хороший старик! вот хоть бы этот самый Михей Иваныч!

В дверях их встретил тот самый приказчик, которого утром еще заметил Веригин. На лице его играла все та же улыбка, и только багровое пятно на левой щеке обнаруживало внутреннее волнение.

— Живо Христовых невест сюда! — скомандовал стряпчий.

— В зале-с, — тихо проговорил приказчик.

Действительно, и Анна Прохоровна и Катерина Михеевна уже стояли в зале, совсем одетые. Анна Прохоровна вся дрожала как в лихорадке, но Катя была спокойна.

— С дорогими гостьми честь имеем поздравить! — приветствовал их Веприков, — а хитры же вы, Христовы невесты! тоже и огни потушили, точно и в самом деле спали! Ну, да мне что! Анна Прохоровна! водочки-с!

Анна Прохоровна поспешно направилась к двери, чтоб исполнить требование посетителя.

— Да пойдемте вместе туда, где самый оный жизненный сок обретается! мне же кстати надобно вам парочку слов сказать наедине. — Веприков лукаво мигнул при этом Веригину на Катю. Веригин и Катя остались наедине; Веригин стоял смущенный, с опущенными глазами; он теперь только понял всю неловкость своей роли и весь ужас того положения, вследствие которого целомудрие домашнего очага во всякую минуту может подвергнуться осквернению со стороны первого охотника до наездов и даже просто со стороны праздного любопытства. Краска стыда жгла его лицо; цинические выходки стряпчего и весь этот не виданный им дотоле поразительный спектакль подействовали на него так жестоко, что казалось, будто он совершил какой-то ужасный и утомительный труд, вследствие которого в горле у него пересохло и спина словно разбита.